Введение и благодарность:
Этот рассказ родился из тьмы, ржавчины и безумия – как эхо мира, который когда-то создал Анджей Земянский в своем культовом рассказе «Автобан нах Познань».
Я долго искал способ вернуться в ту вселенную, где паровые машины скрежещут по ржавым рельсам, где мутанты и люди сражаются за глоток воздуха, а власть принадлежит тем, у кого хватит жестокости удержать её. Земянский показал мне этот мир – жестокий, но бесконечно живой. И я понял, что не могу просто уйти.
«Кровавый матч» – моя попытка продолжить эту историю. Не сиквел, не фанфик – скорее, крик в темноту, ответ на вопрос: «А что, если заглянуть ещё глубже?»
Спасибо, Анджей. Ты дал мне дорогу. Я прошёл по ней до конца.
Глава 1: Ржавые врата Пандемониума
Паровоз, скрипящий и стонущий, словно умирающий зверь, с трудом тащил по ржавым рельсам свой груз – вагон-клетку, где в полумраке тряслись пленники. Его труба изрыгала клубы едкого чёрного дыма, смешивающегося с туманом, что вечно висел над пустошами. Внутри вагона воздух был густым от испарений пота, крови и страха.
Вагнер медленно открыл единственный глаз – правый, левый заплыл запёкшейся кровью после последней стычки с конвоирами. Его ладони, закованные в наручники, покрылись слоем грязи и копоти. Разбитые губы с трудом разомкнулись, когда он попытался сглотнуть – во рту пересохло, как в старой печи.
Дверь с пронзительным металлическим скрипом отъехала, впуская внутрь жёлтый свет факелов. Охранник в потрёпанной кожаной куртке, с лицом, изборождённым шрамами, грубо толкнул Вагнера дулом "хеклер-коха":
– На ноги, майор! Граф ждёт своих новых игрушек. – Его голос хрипел, как пересохший ручей. – Особенно тех, кто долго не ломается.
Вагнер поднялся, чувствуя, как болтается сломанный наручник на правом запястье. Цепь оставляла за собой кровавый след по грязному полу – рана на руке ещё не зажила.
Тюрьма встретила их волной зловония – смесью старой крови, гноя, человеческих испражнений и чего-то сладковато-гнилого. Воздух был настолько густым, что им можно было подавиться.
Зорг, медленно вытягиваясь во весь свой двухметровый рост, оскалил клыки. Его пятнистая шкура была покрыта слоем дорожной пыли, а в глазах светился холодный, хищный блеск. Длинный хвост с ядовитым жалом на конце нервно подёргивался.
– Йеееезус… – протянул он, ноздри вздрагивали, улавливая каждый оттенок этого адского коктейля. – Здесь пахнет, как в твоей башке после той водки с валерианкой, херр майор.
Клетки висели на ржавых цепях, раскачиваясь над чёрной бездной. В одной из них, свернувшись клубком, дрожал лисёнок-подросток. Его рыжая шерсть была сваляна и покрыта тёмными пятнами запёкшейся крови. Глаза – огромные, жёлтые – смотрели в никуда.
