Голова трещит так, будто там поселился оркестр гномов, решивших разучить симфонию на наковальнях. Открываю глаза и первое, что вижу – потолок. Не мой. Определённо не мой. Мой потолок в спальне украшен трещиной в виде задумчивого динозавра, а тут… Тут какая-то вычурная лепнина, от которой у меня начинается приступ клаустрофобии.
Пытаюсь вспомнить, что было до того, как я заснула. Весь день начальник гонял меня, как сидорову козу. То кофе ему подай, то чай. То сбегай за шавермой.
– А где отчёт, который я просил ещё на прошлой неделе? Ты же его не съела? – мужчина надевает очки и смотрит на меня с прищуром.
– Очень смешно. Когда мне делать отчёт, если вы мне продыху не даёте? – ставлю перед ним картонный стакан с кофе и кладу злосчастную шаверму, из-за которой мне пришлось отстоять огромную очередь.
Весь день я чувствую тупую боль в области сердца. Наверное, мышцу потянула, когда делала привычную зарядку.
– Кто ещё заставит тебя двигаться? Лишние килограммы сами по себе не рассосутся, – последние слова начальник произносит с набитым ртом. Он ест так аппетитно, что мой желудок издаёт громкий голодный позыв.
– Нет, нет, нет, Яночка! За работу! Жду отчёт через двадцать минут.
– Но…
– Никаких «но», Яночка! Отчёт!
Да, я сильно поправилась после развода. А как мне было бороться со стрессом? А ну-ка в сорок лет остаться одной, без мужа. Для кого талию блюсти?
В автобусе по пути домой чувствую, как начинаю задыхаться. В глазах темнеет, и я проваливаюсь в темноту.
Я не доехала до дома! Тогда где я? В больнице?
Пытаюсь сесть, но что-то мешает. Точнее, что-то очень мешает. Опускаю взгляд вниз и ошарашенно рассматриваю платье на мне. Нет, не просто платье. Это платье – апофеоз безвкусицы и гламура, сшитый из, кажется, всех оттенков розового, которые только существуют во вселенной. Оно настолько тяжелое, что я чувствую себя черепахой, случайно нарядившейся в свадебный торт.
– Теперь в больницах такие пижамы выдают? – хриплю и моргаю часто. Может, мне показалось, и я просто пледом цветным накрыта. Ощупываю себя. Нет. Это точно не плед.
Моё внимание отвлекают рыдания, которые неожиданно заполняют пространство. Поворачиваю голову и наблюдаю, как девушка с ярко-жёлтыми волосами, одетая в какую-то средневековую одежду, вползает в комнату, согнувшись практически пополам. Она рыдает так, будто у нее только что умер любимый хомячок.
– Ох, госпожа-а-а! – причитает она, хватая меня за руку. – Как же вам не повезло! Бедная, бедная моя госпожа-а-а!
Я пытаюсь вырвать руку из ее цепких лап, но безуспешно.
