Более всего генерал Хорнгот напоминал… да он вообще непонятно что напоминал. Неимоверного роста, лысый как колено, с каменными и одновременно невыразительными чертами лица, и глазами, более всего похожими на булыжники, подобранные в канаве и вставленные на всеобщее обозрения в качестве зеркала души. И, судя по этим самым зеркалам, души у генерала (как и всех ему подобных) не было вовсе. Да и зачем генералу душа? Может, была когда-то, а потом погонами раздавило. Зато в генерале было что-то от гротескного образа андроида из старых фильмов, построенного по мотивам истуканов острова Пасхи. Но система его пропустила, полномочия подтвердила, допуск у него был в исправности, а потому доктору ничего не оставалось, кроме как выслушивать безэмоциональное рокотание генеральского баса и терпеть обвиняющий взгляд устремленный куда-то в область над его, доктора, макушкой.
– Результат будет тот же, что и всегда, – утверждал генерал, очевидно, проглотивший древний ржавый патефон и теперь использующий его вместо голосовых связок.
– Ну и что? – защищался доктор. – Такова научная работа. Мы ищем, экспериментируем, собираем данные, анализируем.
– При таком количестве смертей? Есть в этом что-то нездоровое, вы не находите?
Он так и сказал – нездоровое?
– То же самое можно сказать и про политику, – ядовито заметил доктор (ну чтоб уж совсем не переадресовывать в военных).
– Сколько подопытных умерло во время прошлого эксперимента? – осведомился генерал, и от его взгляда у доктора появилось ощущение горчичника на лысине.
– Но позвольте… – попытался было оправдаться он.
– Я задал простой математический вопрос, – оборвал его генерал. – Сколько подопытных не выдержало эксперимента?
Доктор потупился. Подопытные погибли все до единого. То, что с трудом, но срабатывало на мышах, даже на обезьянах и обычных предварительных объектах, уничтожало людей, как банальный цианид. Стремительно и однозначно.
– На сегодня у вас назначен очередной эксперимент, – не спросил – констатировал генерал.
– Да, безусловно, – покорно вздохнул доктор.
– На какой процент выживания вы рассчитываете?
– Поймите, даже один выживший даст нам огромный объем информации.
– Один выживший? – как будто даже попытался удивиться генерал. – И сколько людей участвует в эксперименте?
– Сегодня – тринадцать.
– Чертова дюжина. А вы не суеверны, как я погляжу. Впрочем, о чем я – вы готовы убить двенадцать человек, чтобы посмотреть что случится с тринадцатым. Это интересно. Вам интересно, доктор?
