Лед. Это место было бесконечным царством ледяной стихии. Лучи далекого Солнца падали на бескрайнюю равнину, покрытую обломками ледяных глыб самых разных форм и размеров. Тысячи бликов, вспыхивающих на кристально чистых гранях, были попросту опасны для невооруженных глаз. Время от времени, на горизонте возникали целые столбы вздымающихся к небесам раскаленных газов и водяных паров. Местные гейзеры исправно обновляли «щит» планеты. Этот мир был чужд человеку. Но вместе с тем, невыразимо прекрасен.
Юрий стоял у небольшого иллюминатора в «наземной» части станции, и смотрел на красоты местной природы. Отсюда можно было увидеть не так много, но он не жаловался. Ради простого созерцания, он не был готов вылезать в этот ледяной ад, пронизанный лютым местным холодом и запредельной радиацией. Такова была Европа.
Из соседнего помещения вышла миловидная блондинка, весело отсалютовавшая мужчине.
–Эй, Юрайт, почему ты такой мрачный? Что случилось?
Он в очередной раз слегка улыбнулся, услышав это, так странно звучащее на английском, прозвище. На станции собрались ученые со всех концов Земли, и потому было установлено, что языком общения этого крохотного анклава человечества станет именно английский, самый простой в усвоении и понимании.
Обратившаяся к нему Мила была почти чистокровной британкой и, несмотря на относительно юный возраст, добилась немалых успехов в экзобиологии, считаясь специалистом международного уровня. Не то, что он – безымянный техник широкого профиля, на чьих плечах лежало благополучие станционного оборудования. Впрочем, он никогда не жаловался. Слава? Никакая слава не стоит возможности просто стоять, и смотреть на эту внеземную картину.
–Ты же знаешь, я всегда такой. Никак не могу понять этой манеры постоянно улыбаться.
–Но ведь это простейшие правила вежливости, – притворно возмутилась девушка, – разве это так сложно, улыбнуться другому человеку?
На небольшом наручном дисплее техника загорелась предупреждающая надпись, избавляя от необходимости продолжать этот бесконечно повторяющийся диалог. По ледяной равнине неспешно катился, кроша мелкие осколки в ледяную пыль, европоход. Прочный корпус машины почти полностью сковала неровная ледяная корка, значительно ограничив функционал.
–Бедный малыш! Он опять обледенел?
Юрий с сомнением посмотрел на этого «малыша», размерами превышавшего иные земные внедорожники, и пожал плечами, не пытаясь понять смысл этой фразы. Эта машина была предназначена для подобной среды, и чувствовала себя в ней превосходно. До какой-то степени. Несколько раз его пришлось практически выдирать из ледяного плена, прочно сковавшего шипастые гусеницы. Не всегда удавалось правильно проложить маршрут через местный переменчивый ландшафт.
