Быстрые южные сумерки уже окутали берег сиреневой мглой, когда Павлик, Димка и Пашка увидели выходивших из грота людей. Их было четверо. Двоих мальчишки уже знали. Матрос с поселкового сейнера Григорий Рудин по прозвищу Шира и моторист того же сейнера Жорик Крутилин. Обоих в посёлке недолюбливали: парни любили поскандалить в клубе, были завсегдатаями пивной и слыли в округе нечистыми на руку. Отец Яськи говорил, что Жорик, к тому же, промышляет браконьерством. А двое других… Мужчина и молоденькая девушка. Мужчина был незнакомым: смуглый, горбоносый, с чёрными вьющимися волосами, он был похож на араба или индийца. А девушка…
– Это же Гулька! – свистящим шёпотом сказал Пашка.
– Кто? – едва слышно переспросил Павлик.
– Гюльнара Гарифуллина, – ответил Димка, – не узнал, что ли?
– Внучка деда Ахмеда?! – удивился Павлик.
– Она самая, – сплюнул Пашка. – Это они убили Кешку… И ранили Зою…
При воспоминании о Кешке у Павлика заскребло в горле. Кешка… Добрый, озорной Кешка. Больше он никогда не встретит их в бухте… Никогда не позовёт играть в ласковой шёлковой воде их любимой бухточки…
– Кешка… – прошептал Павлик. И услышал, как рядом кто-то всхлипнул. Он оглянулся: Пашка плакал, не скрываясь от друзей, слёзы текли по его щекам.
– Я им отомщу, гадам! – сквозь слёзы прошептал Пашка. – Я им всё припомню…
– Смотрите, ребята! Там ящики и криоланг, – Димка показал на качавшийся за камнем небольшой баркас. – Они, наверное, собираются на корабль…
– Павлик, – Пашка вытер кулаком мокрые щёки, – беги в посёлок! Зови Грека и ребят! Быстро!
– Почему я?
– Потому что ты самый быстрый! А мы последим за ними.
– Или потому, что самый маленький? – обиженно хмыкнул Павлик.
– Павлик, ты бегаешь как… Как олень! Я так быстро не могу! – ответил ему Димка.
– Потому что я так решил. Я старше. И я за вас отвечаю, – совершенно спокойно произнёс Пашка. Димка удивился этому спокойствию, у него-то сердце колотилось где-то у горла и неприятный холодок сосал в животе.
