Виброзвоно́к телефона раздался среди ночи. Андрей всегда отключал звук телефона когда спал. Сегодня он спал крепко после пикника в лес, но проснулась его жена. Она включила ночник и дотянулась до телефона Андрея. Потёрла глаза и различила надпись звонящего: «Руслан К. Отдел А».
– А-а-андрей, те-е-е-бе звонят, – только и смогла произнести спросонья и расталкивала Андрея рукой.
Андрей умел крепко спать. Пушечный выстрел не мог его разбудить. Жена всё таки его растолкала. Он взял телефон и не открывая глаз принял звонок.
– Да, Рус. Слушаю. Я вроде как в отпуске, а Николай где? Ах, в больнице. Что случилось. Сколько? Уже трое? Сколько дронов? Ого! Скинь адрес. Сейчас выезжаю. Понял. Жду машину, – Андрей повернулся на спину и начал растирать ладонями лицо.
Он сел. Несколько секунд дал на то, чтобы прийти в себя. Открыл широко глаза, повертел зрачками в разные стороны, потом зажмурился. Сон не́хотя выветривался и Андрей начал различать очертания комнаты, освещенной ночником. Он поджал к себе колени и дотронулся до них лбом. Потом подул себе на ладони, потом на колени. Ощутив движение воздуха на коже, он ещё раз шумно выдохнул на колени. Порядок. Взяв за руку жену, сказал:
– Дичь какая-то: захватили школу. Мою́ школу! Прикинь? Двадцать заложников. Не могут договориться со вчерашнего вечера. Целая солянка отморозков: с нескольких бывших наших республик. Копе́ц. Коляна подстрелили, операцию сделали, жить будет. Я уехал. Всё будет хорошо.
Она сразу это поняла, как только взяла телефон в руки. Быть женой кибер-переговорщика – судьба не из лёгких. Андрей ушёл в ванную комнату. С его подготовкой хватало одной минуты привести себя в порядок. Выходя из ванной, он берет из рук жены картонный стаканчик с заваренным кофе с молоком. Отхлебнул из пластиковой крышки и поставил стаканчик на полку в коридоре.
Андрей сильно прижал ладони к глазам и шумно выдохнул через маленькую щёлку в губах, как будто задувая десяток свечей. Опять виброзвоно́к:
– Шурик, я выхожу! – и сбросил звонок.
Андрей обнял ладонями заспанное лицо жены. Читалось несколько эмоций: покорность и испуг. За покорность его служебному положению Андрей был очень ей благодарен. Он был лучшим в своём деле. Его талант вообще не поддавался объяснению многим, кроме разве может быть, Мартына.
А вот испуг на её лице Андрей не мог не замечать. Каждый раз. Господи, я клянусь, что больше никогда не заставлю её испытывать ужас и страх. Эта клятва уже превратилась в мантру из-за большого числа разных чрезвычайных происшествий.
