Пролог: Завеса Плацебо
Отчет Стива Браймса, Специального Корреспондента Комиссии по Послевоенному Восстановлению ООН. Дата: 15.08.2035.
Тема: Полное Досье на Инцидент в Экспериментальном Поселении "Новая Гавань", Бывшая Территория Орегона, США. 15.06.2035. Включая Предшествующие События и Анализ.)
Часть 1: Идиллия на Краю Пропасти
Ветер. Он был первым, кого я ощутил, ступив на выложенную треснувшим, но тщательно подметенным асфальтом главную улицу Новой Гавани три года назад. И он оставался постоянным саундтреком этого странного, хрупкого рая на границе между жизнью и не-жизнью. Он гудел в растяжках ветряков, скрипел вывеской над общественной пекарней «Золотая Буханка», шелестел листьями в импровизированных скверах, разбитых в бетонных чашах давно сгнивших фонтанов. Он приносил запахи: дымок березовых поленьев из печей в прохладные вечера, сладковато-терпкий аромат яблок из сада на холме, пыльную сухость заброшенных полей за периметром… и их запах. Тот самый. Неизменный, въевшийся в подкорку сознания человечества за годы Великой Паники. Запах гниющей плоти, смешанный с чем-то химически-медицинским, сладковато-приторным, вызывающим тошноту. Запах Соланума. Запах Зомби.
Но здесь, в Новой Гавани, он был… фоном. Как запах навоза возле процветающей фермы. Неприятный, но не угрожающий . Не предвестник конца. Скорее, напоминание о хрупкости нашего достижения. О Плацебо-Щите.
Мы жили среди них. Среди них .
За периметром из сварных стальных листов, местами ржавых, местами покрытых граффити детей, которые уже не знали страха перед тем, что скрывалось снаружи, кипела (если это слово применимо к столь вялому процессу) другая жизнь. «Тихие». «Классики». «Фоновые». Те самые медлительные, неуклюжие, мычащие тени, которые десять лет назад чуть не стерли человечество с лица Земли. Они бродили в сосновом лесу, окружавшем поселение с трех сторон, как тенистый, вечно движущийся частокол. Они шаркали по разбитому шоссе 101, ведущему к руинам прибрежного городка, чье название уже стерлось из памяти. Они сталкивались с деревьями, застревали в зарослях ежевики, иногда собирались в небольшие, аморфные группки у самого забора, привлеченные, возможно, далеким смехом детей или просто случайным порывом ветра, несущим знакомый, но игнорируемый ими запах человеческого пота.
Но они нас не видели . Вернее, видя – не распознавали как цель. Не атаковали. Не пытались прорваться. Не издавали тех леденящих душу стенаний голода, которые эхом разносились по пустым городам в разгар Паники. Для них мы были… камнями. Деревьями. Частью ландшафта, не стоящей усилий. Это и был «Плацебо-Щит» – не барьер, не оружие, а совершенная мимикрия. Генетическая терапия, массово внедренная в первые годы после условного окончания Великой Войны Z, не убивала вирус и не предотвращала заражение на сто процентов. Она меняла нас . Тончайшим, изощреннейшим образом. Она перестраивала наш биохимический «запах»: состав пота, кожного сала, летучих органических соединений, выделяемых кожей. Она слегка сдвигала нашу базовую температуру тела в некомфортный для вирусных сенсоров диапазон. Она, как говорили ученые, делала нас «невкусными». Неинтересными. Как кусок пластика для льва. Иллюзия безопасности, ставшая основой реальности.
