Утреннее солнце
Первым всегда просыпался ворон. Он сидел на ветке старого кипариса, у кромки идеального газона, и смотрел своим черным глазом на спящую виллу, в сторону огромного панорамного окна, за которым царил мрак. Ворон ждал сигнала.
И сигнал появился. Ровно в семь утра внутри дома зычно прозвенел колокол. Не будильник смартфона, а именно колокол, тяжелый, бронзовый, отлитый специально для этого ритуала пробуждения.
Ворон не вздрогнул. Он лишь наклонил голову.
Дом вздохнул, зашумел, ожил. Из невидимых динамиков полилась бесстрастная электронная мелодия – математически идеальная, лишенная малейшей человеческой ошибки. На кухне, из никелированного тостера, с щелчком взметнулись вверх два квадратных ломтя хлеба, закипел умный чайник, сам себе отмеряя ровно двести миллилитров воды температурой ровно девяносто восемь градусов.
Затем, с шипением, пробудилась система полива. Из утопленных в землю форсунок взметнулись веером радужные брызги, орошая розы, которые никто не нюхал. Следом загудел аппарат оксигенации в бирюзовом бассейне, выстреливая в воду миллиарды пузырьков, чтобы она оставалась кристальной для купальщика.
Из своего сарайчика-конуры выполз робот-газонокосильщик. Он заурчал, как добродушный металлический жук, и принялся вычерчивать на траве безупречные параллельные линии. Вслед за ним, уже из дома, выкатился пылесос-уборщик. Он бесшумно и настойчиво полз по полированному мрамору, всасывая невидимые пылинки.
Ворон с дерева следил за этим балетом машин.
Пылесос, двигаясь по запрограммированному зигзагу, подкатился к массивному креслу у окна. Он наткнулся на препятствие – мужскую ступню в дорогом мягком мокасине, уперся в нее бампером, попытался объехать. Не вышло. Отъехал назад, сделал новый заход. Снова уперся, настойчиво, терпеливо, с механическим упрямством. Он не был запрограммирован на распознавание «спящий хозяин» и считал его препятствием.
В кресле, купаясь в лучах утреннего солнца, сидел Хозяин. Его рука безвольно свесилась с подлокотника, пальцы почти касались пола. На лице застыла улыбка, сделанная пластическим хирургом. Он был частью интерьера. Еще одним совершенным, молчаливым, бесполезным устройством в его собственном доме.
Пылесос, исчерпав попытки, смирился. Он классифицировал ногу как постоянное архитектурное препятствие, внес поправку в карту местности и, тихо урча, пополз дальше, к своей зарядной станции.
В этот момент на столе, рядом с рукой Хозяина, ожил смартфон. Его экран вспыхнул, автоматически, по расписанию, на него стало поступать утреннее издание новостей. Заголовки мелькали один за другим: биржевые сводки, прогноз погоды, скандалы в парламенте. Робот-газонокосильщик, закончив свою работу, так же автоматически вернулся в конуру.
