Рыбки, подумала Анна-Мария.
Семихвосты-радужники с Ютаса-IV. Бахромчатые сомики. Павлинцы с мордами изумленных дурачков. Оранжево-белые паяцы, похожие на детские варежки, резвились меж щупальцами фиолетовых актиний. Мимо них с величайшей осторожностью проплывали рыбы-стилеты – извивы трехгранных тел, дрожь «зазубрин». У самого дна висели челноки-змееглавцы, темные, как музейный грош – и сонные, как студент на утренней лекции. Их яркие гребни топорщились венцом.
Цепочки пузырьков. Колыханье водорослей, блеск ракушек…
Герцог Раухенбаум, заведующий кафедрой ценольбологии, отличался своеобразным, чтобы не сказать – экстравагантным вкусом. Когда герцог пойдет на повышение, думала Анна-Мария, и кафедра достанется мне, я всё переделаю. В первую очередь – аквариум. В моем кабинете всё будет иначе.
– Плющ! – не повышая голоса, велела она.
На окне дрогнули густые плети. Сверкнув желтой окантовкой, шевельнулись звездчатые листья. Угол наклона каждого листа изменился, соответствуя режиму ожидания. В просветы заглянуло солнце. Еще полчаса, максимум – час, и оно скроется за буковой рощей.
– Открыть окно!
Плющ расползся в разные стороны, освобождая пространство. Стекло раскололось посередине – и створки ушли в стену. Еще одна прихоть Раухенбаума. Когда кабинет отойдет в наследство Анне-Марии, плющ будет просто исчезать. Без раздражающего копошения. Если, конечно, Анна-Мария оставит плющ. Дикий виноград куда симпатичней. Осенью на нем повисают лоснящиеся, иссиня-черные грозди…
Она покормила рыбок. Необязательный, но успокаивающий процесс. Пситеры рекомендуют: антистресс и всё такое. «Кормить с руки – труд невелик, но в нем находишь сердцевину тех превращений, что царят в душе безмолвно и смущенно…» Когда-то ей пришлось заучить монолог Принца наизусть. Трагедия «Черный замок»; глупая, сентиментальная девчонка.
Смейтесь, кому смешно.
За окном дремал университет. Учебные корпуса – пряничные домики в море зелени. Общежития, пустые в это время года. Над рекой – дома преподавателей. Студенты разлетелись на каникулы. Лекторы в отпусках. Те немногие, кто подобно Анне-Марии еще возился с заочниками, вечера проводили с семьей, а не в кабинетах. Чудаки, задерживающиеся после рабочего дня, были наперечет. К примеру, граф Якоби – форономик галактического масштаба, автор «Реперной триджизации кварков», молодящийся щеголь. Он курил в лаборатории напротив, на балконе третьего этажа, с таким видом, словно заседал в Королевском совете Ларгитаса.
В ответ мыслям Анны-Марии граф приосанился и подкрутил усы. Прошлой зимой Якоби решил приударить за коллегой, и стоило большого труда остаться друзьями. Почему ты до сих пор не замужем, спрашивает мама. Что ей ответить? Свобода? Наука? Карьера?
