Я заметил окаменевший след на самом закате марсианского дня. Тонкая гряда облаков темнела над бледно‑голубым небом. Солнце висело почти над линией горизонта, и на него можно было смотреть без светофильтра. Валуны на плато отбрасывали длинные размытые тени. Я не сразу заметил след. Прошёл мимо, а потом обернулся и увидел.
Это был чёткий отпечаток на давно застывшей почве – почве, окаменевшей миллиарды лет назад. Я не сразу понял, на что смотрю. Что это? Прихоть геологических процессов? След биосигнатуры? Я стоял и с любопытством разглядывал окаменелость. Как трилобит? Нет, похоже, конечно, но нет. Форма очень правильная. Чёткая, прекрасно сохранившаяся окаменелость. Какая удача! Каковы шансы были его обнаружить? Один из миллиона? И как мы его не обнаружили раньше? Всё дело в спешке, да. А сейчас у меня есть время, куча времени – я просто маюсь от безделья.
Наш лагерь стоял на небольшом возвышении – холме, который петлёй огибало древнее русло высохшей реки. Когда команда Герхарда ускакала на своих песчаных блохах исследовать Лабиринт Ночи, я целый день упивался одиночеством. Я, конечно же, не социофоб и даже не интроверт, но, честно, я немного устал от суеты, шума и гама, стоявшего целый день в нашем крохотном куполе. Тут даже уединиться некуда. Понятное дело, это не пятизвёздочные апартаменты. Тут их ещё не будет лет сто, наверное, хотя кто знает.
Первые сутки я отсыпался и наводил порядок в куполе. Геологи оставили всё в беспорядке. Потом – раз в сутки сеанс связи с Землёй. Ну, собственно говоря, с такими задержками в передаче сигнала не сеанс, а сплошное ожидание. А куда мне спешить? И раз в сутки – сеанс с бандой Герхарда. Раз в сутки – с кораблём на орбите. И так пять дней подряд. Нет, конечно, у меня есть задачи, которые входят в обязательное ежедневное расписание: проверка систем жизнеобеспечения, проверка датчиков, производящих замеры радиации, температуры, давления, ветра и бог знает ещё чего.
На самом деле я пилот, а не смотритель, и не завхоз, и не сторож. Но с того времени, как мы спустились на посадочном модуле на поверхность, я поймал себя на мысли, что мне не хватает колотушки. Знаете, были такие у сторожей в старые добрые времена? Я обхожу свои владения тоже раз в сутки. Провожу визуальный осмотр, проверяю крепления купола, боксы метеостанций. Их две: одна выше на холме, другая в низине. Зачем так? Не спрашивайте меня. Положено. В общем, скука смертная. Я, конечно, отоспался за первые двое суток, на третьи стал скучать, на четвёртые стал чаще запрашивать сеансы связи с лагерем геологов и с бортом номер один на орбите – «Байкалом» – по всяким пустяковым поводам. А на пятые увеличил время обходов чуть ли не вдвое, чтобы хоть как‑то заполнить своё безделье и одиночество.
