© Ангел Хаджипопгеоргиев, 2024
ISBN 978-5-0062-0988-6 (т. 2)
ISBN 978-5-0062-0989-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Тут, во второй части книги, представлены видения, размышления и даже сны Алтимира Алтимировича Алтимирова. Кто именно из троих не имеет значения, и каждый читатель может сам догадаться, какую информацию о Будущем оставил каждый Алтимир в последующих отрывках. Они могут рассматриваться как отдельные прозаические истории, затрагивающие Прошлое, одновременно связанные каким-то образом с повествованием из первой части. А для тех, кто действительно заинтересован в этой саге о Розе Гильгамеша, рассказы после предисловия прольют свет на многие туманные моменты, оставленные без ответа в прочитанном до сих пор. Сознавая, что даже то, что смогли дать нам разные хронисты, писатели и историки, не всегда написано чистой совестью, и человеческий порыв, мы можем продолжить заполнять пробелы гипотезами, фантазиями и полугипнотическими визуализациями. Мы можем принять или не принять всю эту длинную и долгую сказку о розах, семиугольниках, священных граалях и философских камнях. Но есть возможность насладиться фантастическими и не такими фантастическими ситуациями, диалогами и перипетиями, через которые проходят герои, неважно, разворачивается ли действие в 10-м, 13-м, 17-м веке или произошло вчера. В любом случае я рекомендую тем, кто дочитал до сюда, продолжить еще немного, чтобы заполнить пустоты, оставшиеся после первой части, и получить новую порцию тем для размышлений.
БЕНЯМИН
Николас никогда не говорил нам о боге и евангелии, даже не носил с собой одно из четырех в течение долгих учебных часов. Так мило преподавал нам, что никто, никогда не задумывался, почему глава всего христианства не постоянно упоминает имя Господа и не произносит ни одной молитвы к нему, в то время как наши другие учителя начинали уроки, не призывая Иисуса, чтобы просить у него любви и благодати. Особенно раздражал этот противный сын императора, Феофилакт Лакапин, который, наоборот, рассказывал нам только о Христе и крестили нас тремя словами, заставляя нас делать это вместе с ним. Моя рука уже болит от постоянного крещения, и я молюсь, чтобы этот фанатик убрался отсюда, потому что мы все уже устали от него. Но самые приятные лекции были у Мистика, как его здесь называли и скрыто, и открыто. Он, несмотря на свое патриархальное положение в православии, ходил гораздо просто одетым, чем другие преподаватели, не говоря уже о Феофилакте, который раздражает больше всех дворовых домовых у императора. Итак, Мистик говорил нам только о живой жизни, постоянно цитируя различных греческих просветленных мужей, живших задолго до сына божьего. Его любимец – Аристотель, хотя для меня его наставник был на голову выше по мудрости. Но Патриарх имел чем заполнить нам рот, потому что, когда мы спрашивали его с нахальством своей кипящей крови, он отвечал, что идеи без применения в жизни стоят мало на рынке. И вот он, сидя на своем высоком стуле с подлокотниками, опять направил свою ясную речь времен Александра и Аристотеля, с почти незаметным для греческого щелчком:
