Неровное, колеблющееся на ветру пламя двух костров освещало лагерь, окружённый по периметру подводами. Лишь немногие возницы и охранники дремали на копнах душистых горных трав. Многим не спалось, даже помимо тех, кому назначено было нести дозор. Слишком уж дурной была репутация этого места, чтобы просто вот так взять и заснуть. Зато потом, даже если ничего скверного и не случится, можно будет еще много лет рассказывать своим домашним, а может быть – наоборот, случайным попутчикам, сидящим возле уютно потрескивающего камина в домашней гостиной или в корчме, как однажды всю ночь не спал среди мороков, на Чёрном Ойгоне.
Собравшись вокруг дальнего костра, трое возниц кипятили в котелке воду, чтобы заварить ароматные травы, собранные здесь же. Возле второго костра людей не было. К нему и подсели Дюк с товарищами, чтобы при свете его прочесть депешу, которую вёз Тахир – Скорпион. Час назад Эль-Зидар, Горг и Баргут, хмуро выслушали донесение Дюка и Милоша, из которого следовало, что некий путник был найден ими уже при смерти, и, прежде чем отправиться за Грань, в Чертоги Вечности, бессвязно рассказывал про чудищ, бросившихся на него и его спутников из возникшей прямо в воздухе чёрной дыры.
– Либо разум его помрачился от пережитого, либо вредоносные флюиды, исходящие от порождений урда, отравили его тело и душу… – рассудил Милош, старательно изображая из себя суеверного обывателя.
Баргут посмотрел на него весьма мрачно, но ничего не сказал.
– Как, говоришь, он назвался? – переспросил Эль-Зидар.
– Тахиром, кажется, – неуверенно ответил Дюк. – Говорил неразборчиво. И что-то про скорпионов ещё…
– Эх, то-то и оно, что из Арджаба ты приехал, да еще, поди, не из ближних его провинций! Не то знал бы, что человек это был известный – Тахир – Скорпион! – проворчал командир охраны.
Известие о том, что труп нужно хоронить, вызвало у Горга и Баргута единодушное неприятие.
– Деньги деньгами, а люди и без того тревожатся, так мы еще мертвецов им покажем! – возмутился Горг. – Пусть стервятники их жрут! Не хватало нам тут паники в обозе! Да и время потеряем.
Однако, Эль-Зидар считал иначе: он непреложно верил, что нарушить обещание, данное покойнику, да еще в таком месте – самый верный способ навлечь на себя проклятие. Кроме того, командир лучше всех знал Тахира, и предполагал, что если до его друзей дойдут слухи, что торговые люди взяли его деньги, а самого его бросили на съедение диким зверям и птицам, то это может вызвать у них желание проучить виновных за такое неуважение. Поэтому решено было утром тело Тахира предать земле.
