Глава 0. Четверо из зверинца
Чучун
Эй, братишка! Садись-садись, место есть! – Чучун лихо смахивает пыль с ящика рядом с собой, его хвост весело подрагивает. – Поделюсь светом! Ну… тем, что есть. – Он хитро подмигивает и достает из-за пазухи потертый уличный фонарик, поднося его к своему носу, словно пытаясь уловить запах былого великолепия. – История Чучуна? Ох, это сага о падениях – часто в прямом смысле, я ж клоун! – о крысиной удали и… фонарях. Много фонарей! Имя-то знаете – Чучун. Шестнадцать весен по крысиному счету – самый расцвет! – Он грациозно кувыркается на месте, демонстрируя свою ловкость, и замирает в нелепой позе, широко улыбаясь.
Все началось в уютной – ну, для крыс – норке. Папа, Чучундр – мастер на все руки, стучит молотком где-то в мастерской. Мама, Лия – держала лавку с дедом… пока того… – Мордочка Чучуна на мгновение теряет веселость, хвост нервно подергивается. – …ну, знаете, верхний город, рекетиры… не нашлось у деда нужных монет для «крыши». Бабушка же, Лея… ооох, бабуля Лея! – Чучун передразнивает важную походку. – Бывшая служанка у самых-самых, нос воротит. Считала, что я, со своими прыжками по крышам, вечным хихиканьем и привычкой «одолжить» что блестит, – плохое влияние для сестренки Чучундры – та еще боевая хвостуха! – и братца Чучуни – тихоня, книгочей, вечно что-то паяет.
И вот, бабуля решила: «Цирк! Там этого… энергию в русло!» Мама Лия плакала в фартук, папа Чучундр пошел к дяде Чиче, тот – к торговцу Чонгу – тот самый, что травки и порошки для цирковых номеров поставляет… Короче, замкнули цепочку. А цирк – тот самый, Дасклайт – сразу морщились: «Крыса? Клоун? Ха!» Но тут… – Чучун надувает щеки и делает презрительное лицо, явно копируя кого-то. – …пришло письмо. От великого и ужасного брата Леандра. Искатель, богатырь – по нашим меркам, – удачливый. Все его обожают. – Голос Чучуна становится чуть тоньше, в глазах мелькает зависть, быстро прикрытая клоунской ухмылкой. – Леандр… мой великий брат. Я им восхищаюсь, честно! Но иногда… иногда так устаешь быть тенью золотого сынка. Его рекомендация открыла дверь, но пройти через нее я должен был сам. И она же стала еще одной цепью: «Вот братец за тебя поручился, а ты…» Ба! Рекомендация от золотого сынка – и меня, скрипя сердцем, взяли «на пробу». Научиться смешить.
Чучун резко вскакивает и начинает нелепо маршировать, изображая муштру.
Цирк Дасклайт… Ха! Казарма под куполом! Сама Хозяйка – Дасклайт. – Он замирает, и в его взгляде внезапно появляется что-то мягкое, почти нежное, быстро сменяющееся горькой усмешкой. – Железная женщина. Ходит – земля дрожит. Взгляд – как удар кнута. И… я влюбился. – Он громко фыркает, будто это самая смешная шутка на свете. – Да-да, глупый крысеныш влюбился в грозу цирка! Но она… она меня в упор не видела. Только «грязная крыса», «убери хвост», «опять напортачил». – Он шмыгает носом, по-крысиному. – Насмешки – ее язык любви? Холодно. Я однажды устроил целое представление под ее окном, жонглируя украденными яблоками… Она вылила на меня ведро воды. А я… я был счастлив, что она меня заметила!
