Узкая винтовая лестница вьется щербатыми полукружиями, исчезая где-то наверху, в облаке голубовато-серого тумана. Василиса бежит по ней, перепрыгивая сразу через две-три ступеньки, сметая с лица клочья грязно-бурой паутины, лениво планирующей откуда-то сверху. Бежит так долго, что сердце начинает часто и тревожно биться, словно хочет вырваться из груди.
Тук-тук-тук…
К ударам сердца присоединяется далекий бой часов, гулко и неторопливо отстукивающий время. Василисе кажется, будто летят последние секунды ее жизни. В жутком, необъяснимом страхе она снова и снова преодолевает виток за витком и вскоре выбирается на самый верх замковой стены. Здесь, на крыше, очень холодно – дует пронизывающий ветер, гонит плотные белесые облака к той самой Часовой башне, – отсюда виден лишь тонкий шпиль и верхний остов черепичной крыши.
Василиса смотрит вниз, привычно раскидывает руки в стороны и – шагает в пропасть. Падение длится долго и медленно, но вскоре ее босые ступни касаются твердого пола, устланного ровной матово-белой плиткой. Василиса вновь оглядывается, хотя уже знает, что увидит: зеркала. Множество одинаковых зеркал в овальных стальных рамах. Где-то за ними находится нужная дверь. Та самая, в Черную Комнату…
Она поочередно трогает зеркала рукой, встречая неизменно твердую поверхность, вглядывается в отражения своих же испуганных глаз. Идет долго, пока не замолкают удары часов на далекой невидимой башне и наступает полная тишина. Та самая, оглушающая сознание, когда хочется кричать изо всех сил, чтобы прекратить ее ужасающее воздействие.
В глубине зеркал появляется огненное пятно. Оно постепенно приближается – призрачное, без всяких эмоций, лицо с металлической темно-золотой кожей.
На этом месте сна Василиса всегда просыпается. Некоторое время она лежит неподвижно, с усилием вглядываясь в темноту комнаты широко раскрытыми глазами, вслушиваясь в малейшие шорохи за окном.
Вот где-то в замке скрипнула дверь, послышался тихий лязг механических колес, мерно катящихся по рельсам.
Василиса постаралась успокоить тревожно бьющееся сердце: все в порядке, все хорошо… Часовой браслет показывал пять утра. Наверное, это один из слуг-клокеров, может, уборщик или кто-то из кухни приступил к своим обязанностям.
Она прислушалась. Да, так и есть, поскрипывание колес донеслось отчетливее.
Василиса вспомнила, какое сильное впечатление произвели на нее в первый день эти самые клокеры. Да и вообще тогда она узнала столько всего…
