Три столетия – изрядный срок по меркам любой цивилизации. Для Содружества Моларноков, выжившего в мясорубке Вулхубской войны и ставшего свидетелем бесславного падения Клонической Гегемонии, эти триста лет стали временем рубцевания ран и осторожного, почти опасливого процветания. Общество, построенное на жестких принципах корпоративного капитализма, где каждая мегакорпорация ревниво оберегала свои сферы влияния и технологические секреты, а верховный Совет Содружества больше напоминал арену для лоббистских войн, чем единый центр принятия решений, зализало былые шрамы, но фантомная боль нет-нет да и напоминала о себе. Особенно здесь, на границе. «Линия Борива». Так, с невольной толикой мрачного уважения, называли эту бесконечную цепь орбитальных крепостей, сенсорных решеток и заградительных полей, змеящуюся вдоль официально демаркированной границы с пространством Техус. Каждый сектор «Линии» курировался одной из ведущих корпораций, превратившись в витрину ее технологической мощи и одновременно в бездонную прорву для бюджета. Стройка века, пожирающая львиную долю оборонного бюджета, символ одновременно и мощи, и застарелого страха. Страха перед тем, что однажды может вернуться из безмолвных глубин космоса. Корин Вэнс откинулся на спинку эргономичного кресла, и оно тихо скрипнуло, нарушив почти идеальную тишину аналитического центра «Стратегемы». Стерильный воздух рециркулятора едва заметно пах озоном и слабым, почти неуловимым ароматом синтетического кофе – вечного спутника аналитиков, проводящих бессонные ночи в поисках истины среди гор информации. На огромном полусферическом экране перед ним висели призрачные диаграммы, столбцы цифр и фрагменты докладов – многие из них трехвековой давности, времен заката Клонической Гегемонии, среди которых мелькали донесения о последних днях Рэксуса, о загадочном исчезновении Каэля и его «Искателей», о безумном ритуале Варро, погубившем К’илар, но были и более свежие, хоть и столь же безрадостные, аналитические выкладки последнего столетия. Информация по Техус. Скудная, обрывочная, как послания из разбитой бутылки, выброшенной на берег космического океана. Корин был одним из ведущих оперативников «Стратегемы» – засекреченной разведывательно-аналитической службы, детища легендарного коммандера Борива, героя Вулхубской войны. Борив, фигура почти мифическая, сумел в свое время убедить вечно грызущиеся корпорации в необходимости создания единого, надкорпоративного разведывательного органа, и «Стратегема» стала его наследием – островом объективности в океане корпоративных интересов. Молодой, всего тридцати стандартных лет от роду, что по меркам Моларноков, чья продолжительность жизни благодаря генной терапии давно перевалила за два столетия, считалось почти юностью, но уже зарекомендовавший себя холодным умом и способностью видеть неочевидные связи там, где другие пасовали. Сейчас его задачей было в очередной раз перетряхнуть эти древние архивы, выискать хоть крупицу, хоть намек на то, чем дышат бывшие враги. Их долгое молчание тревожило Корина куда больше, чем любые враждебные демарши. Триста лет. Целых триста лет техномаги Техус, чья кибернетическая натура и стремление к «Единству» через ассимиляцию когда-то поставили галактику на грань, не подавали никаких явных признаков жизни за пределами своих границ. Словно растворились, ушли в себя. Или, как предполагали некоторые особо смелые аналитики, их Главный Процессор, если он действительно пережил войну с Клонами, мог находиться в фазе глубокой перестройки, анализа и подготовки к новому, еще более масштабному этапу экспансии. Но Корин знал – такие сущности не исчезают бесследно. Они затаиваются. Накапливают. Ждут. Легкое шипение пневматической двери вывело его из задумчивости. В проеме стоял коммандер Тарен, нынешний глава «Стратегемы».
