Треск падающей мачты помог прийти в себя. Дрогнувшая от удара палуба отдалась болью в голове. Не открывая глаз, он провёл рукой по лицу. Лоб был в чём-то тёплом. Кажется… не кажется. Точно – кровь… Да, она. Тот, кто истекал кровью хоть раз, никогда не забудет, как ощущается своя собственная кровь на коже. Явно шёл бой. Палуба снова дрогнула, но по-другому, слабее. Это кто-то упал рядом. Клинок загремел о дерево.
Кто он? Как его зовут? Зачем он здесь? На все эти вопросы можно было ответить, но потом. Сперва стоило позаботиться о своём выживании… Он решил, что пока обойдётся без имени.
Безымянный пересилил головную боль и сопровождающее её головокружение, открыл глаза, но многого увидеть не смог. Была тёмная ночь, а корабль горел, рядом лежал один из гребцов с разрубленной ключицей, в его глазах отражался огонь пылающей палубы. Они явно проигрывали этот бой. Выбор был невелик. Продать свою никчёмную жизнь подороже или подешевле. Хотя был ещё вариант стать рабом, но он не рассматривался. Выбор сделан. Он улыбнулся. Время пришло. Боги ждут. Окровавленная рука ухватила рукоять сабли гребца. Она была залита кровью, но в ладони сидела крепко.
Опираясь на оружие, как на трость Безымянный поднялся на ноги. Долго стоять не пришлось. Первый противник, что-то крича, бросился в атаку, делая широкий взмах абордажным топориком. Слишком широкий. Сабля с влажным чавканием врубилась ему в рёбра. Враг выпучил глаза, роняя своё оружие и хватаясь за чужое, словно пытаясь, запоздало остановить смерть. Противник упал на колени и начал заваливаться вперёд, мешая вытащить застрявший клинок. Моряк ещё хрипел, пытаясь бороться за жизнь, а Безымянный уже упёрся в мёртвое тело ногой, выдирая оружие из разрубленных рёбер.
