1. Глава 1. «Я на свете всех милее, всех румяней и белее…»
Раннее прекрасное утро; только птички чирикают на веточках садовых деревьев, окружающих прекрасный, живописный и очень уютный замок.
Как вдруг…
— А-а-а-а-а!
Нет, не так.
—В-А-А-А-А-А-А!!! — громче охотничьего рога, предназначенного подзывать оленей, трубно взвыло нечто где-то в самом чреве дворца.
Да так, что с содрогнувшихся веток посыпались листья, птицы попадали в обморок в траву, беленые стены затряслись, над крышами взвились голуби, да флажки на шпилях башен затрепетали испуганно и тревожно.
—Ма-а-а-ам! — выло в недрах замка неведомое чудовище, как Минотавр в лабиринте. — Снова ПРЫЩ!!! Пры-ы-ы-ыщ, ы-ы-ы-ы… И это за неделю до бала! До бала, до бала, до бала!
Старая дубовая лестница затрещала под молодыми упругими пятками, дробно топочущими по ступеням. С винтовой лестницы, три раза опоясывающей стройную высокую башенку, в общий коридор замка, в розовой пижаме с радужными пони, выкатилась довольно внушительных размеров… скажем так, принцесса.
Она была юна, румяна, белолика, с задорно вздернутым курносым носиком и с прелестными голубыми наивными глазками, черноволоса и… на этом ее достоинства заканчивались. Потому как принцесса, в золотой короне на смоляных прекрасных волосах, была ужасно, ужасно, УЖАСНО толстой для среднестатистической принцессы. Да еще и с огромным вулканирующим прыщом прямо посреди лба.
Раскрасневшаяся от недолгой утренней пробежки, принцесса остановилась, отдышалась, почесала зловредный прыщ, раскрыла некрасиво красный, как вишенка, ротик и снова взвыла, словно отплывающий пароход:
—Ма-а-а-ам!
В тронном зале, не выходя из нирваны и позы лотоса, тяжело вздохнула Королева.
В отличие от принцессы, Королева была не по годам стройна, моложава и хороша собой. Она любила спорт и черный цвет, делающий ее визуально стройнее и выше.
В ее опочивальне на стене был прикреплен плакат с заморской звездой Одри в жемчугах и с сигаретой в длинном изящном мундштуке. Одри была эталоном и идеалом. Королева стремилась быть такой, как Одри.
— Ма-а-ам! — требовательно гудела принцесса.
— Прыщеличка, что произошло?
— И ты туда же, мам!..
— Ох. Извини, дорогая, вырвалось. Конечно, Бэлла. Моя прелестная Бэлла. Так что произошло?
Королева еще раз грустно вздохнула, понимая, что из нирваны все же придется выйти, и с хрустом разогнула колени, растопыренные изящными лепестками лотоса. На Королеве было надето черное обтягивающее трико и поверх него — розовые пушистые гетры.
— Что на этот раз, дитя мое? — грустно сказала она, нехотя приоткрыв один глаз.
