Автор благодарит за помощь:
Станислава Сергеева, Сергея Павлова, Александра Бондаренко, Михаила Николаева, Романа Бурматнова и читателей форумов «ЛитОстровок» и «Самиздат» под никами Andy18ДПЛ, Андрей_М11, Комбат Найтов (Night), Дмитрий Полковников (Shelsoft), Superkashalot, Борис Каминский, Михаил Маришин, Тунгус, Сармат, Скиф, StAl, bego, Gust, StG, Old_Kaa, DustyFox, omikron и других, без советов которых, очень может быть, не было бы книги. И конечно же Бориса Александровича Царегородцева, задавшего основную идею сюжета и героев романа.
Баренцево море. Время пока не установлено
Серое небо, серые волны, серый туман. Вечная осень (не зима – льда тут нет). Как в начале времен, когда, по легенде, небо, море и суша еще не разделились до конца. Где-то далеко на юге творилась история, вставали и рушились империи, велись войны, творили ученые и художники. А для тысячелетней природы все одинаково пыль, все исчезнет, останется лишь она сама: эти волны, небо, земля. Природа не умеет творить, это дано лишь людям, и этим своим даром люди равны богам.
От диких фьордов, от гулких скал,
От северных берегов
Норманский ветер ладьи погнал,
Надул щиты парусов.
В Валгалле Один пиры вершит,
Валькирий тени кружат…
Но светят звезды в ночной тиши,
И нет дороги назад.
Сначала на поверхности появляется черная точка, и еще одна позади. И вдруг волны сразу расступаются, открывая корпус атомной подлодки, необычно широкий из-за бортовых шахт крылатых ракет. Бурун вскипает на скругленном носу, режет воду хвостовой плавник-стабилизатор. Это атомный подводный крейсер «Проект 949А», в справочниках НАТО названный «убийца авианосцев».
Сильны мы телом, и вольный дух
Теснит горячую грудь…
Вдали от жен, матерей, подруг
Найдем великий наш путь.
Будь смел и честен, не опускай
Обветренного лица.
А если смерть призовет – пускай,
Смотри ей прямо в глаза!
Еще недавно, в 2012 году, мы вышли в учебно-боевой поход, из Полярного в Средиземное море. И неведомым образом провалились на семьдесят лет назад, в июль 1942-го. Когда стало ясно, что произошло, я даже больше беспокоился за людей, чем за железо. Корабль только с завода, после капитального ремонта, а вот почти полтораста человек, одновременно потерявших дом, семью, саму страну, где родились, осознав все это, могли устроить все что угодно, вплоть до открытого неповиновения, не говоря уже о явном и тихом сумасшествии и нервных срывах. Но обошлось: все же экипаж подводной лодки это вовсе не группа случайных и нетренированных людей, вдруг провалившихся черт-те куда, как это описывается в массе книжек, заполонивших прилавки в начале того, двадцать первого века, ставшего для нас «прекрасным далеко». Экипаж – из тех, кто знает, что такое автономка, когда четыре месяца не видишь неба над головой. Это люди с устойчивой психикой – ну не служат в подплаве истеричные интеллигенты из телешоу «Дом-2»! И мы знали, что такое военное время, война за само существование нашей страны и народа, когда ничего еще не ясно, не предрешено. И с нами был «комиссар» Григорьич, оказавшийся вдруг в своей роли и на своем месте.
