– Какой дивный дом! Чей он, папа? – прозвучал звонкий вопрос девятилетней Анны.
Глава семьи вздрогнул, словно от удара, осознав свою оплошность. Он ускорил шаг, стараясь поскорее увести дочь от дома, мимо которого они проходили впервые.
– Папа, почему мы так спешим? Ведь мы вышли на прогулку, пока мама хлопочет над обедом! – не унималась девочка.
Мучимый тревогой, мужчина торопился покинуть это чудное место. Досада на собственную беспечность терзала его. Ярость клокотала внутри. Когда от дома осталась лишь верхушка крыши, а размытый отблеск окон ещё мерцал вдали, он резко остановился и огляделся. Мысль о том, что их могли увидеть, не давала покоя. Но превыше всего сейчас – посеять в душе Анны такой страх, чтобы само воспоминание об этом месте обращало её в бегство.
Переходя дорогу между тихими улочками, освещёнными фонарями, девочка заметила пару глаз, наблюдавших из окна того самого дома. Их синеватый блеск и манящая красота заворожили её. И пусть она не знала, кто был в окне, от дома веяло теплом, от которого она невольно улыбнулась.
– Папа, ну почему ты не отвечаешь? – вновь спросила Анна.
В этот миг спокойный и уравновешенный мужчина преобразился в холодного, жесткого зверя. Глаза его метали молнии. Едва сдержавшись, он грубо дёрнул дочь за руку, так что от неожиданности у неё приоткрылся рот.
– Слушай, Анна, наша прогулка здесь – огромная ошибка! Ты же знаешь, мы так не ходим! Умоляю, больше здесь не появляйся! Ни с друзьями, ни тем более одна. В этом доме давно никто не живёт, и неизвестно, кто мог его занять, пока он ветшает! – отрезал Герман с яростью.
– Хорошо, папа. Если ты просишь, я так и сделаю, – ответила девочка.
– И ещё, ни слова маме о том, что мы здесь были. Она тебя отругает! Ты же знаешь, её нужно слушаться? – добавил он, помолчав.
Девочка кивнула, а мужчина ещё долго прокручивал в голове опасную ситуацию, в которую сам себя поставил.
– Какой же я невнимательный! Жена мне этого не простит, если узнает! Главное, чтобы Анна молчала, а я сам ничего не скажу! – бормотал он себе под нос так громко, что девочка то и дело заглядывала ему в лицо.
Воспоминание об этом дне отпечаталось в моей памяти, словно фотография, и спустя годы внезапно всплыло. Как же я тогда мечтала увидеть силуэт в окне, того, кто за нами наблюдал! И почему нельзя было ходить возле того дома? Что за тепло таилось за его стенами, которое я чувствовала на расстоянии!?
