После моей выходки Амир не появлялся целый день, хотя был в доме. Он дождался, когда у меня закончились вопросы и медленно вышел из спальни. А я рухнула на постели и спросила себя: зачем, вот зачем опять устроила такой цирк? Ведь на самом деле мне было хорошо, моё тело млело от ощущения его горячего сильного тела, от его рук на себе, его улыбки, смешинки-иронии, внутреннего осознания, что ему тоже хорошо рядом со мной.
Когда зашла Яна, я сразу спросила:
– Амир уехал?
– Он в доме.
Она сразу подошла ко мне, так как я закрыла лицо руками и тяжело вздохнула.
– Рина, тебе плохо?
– Если бы ты знала, что я натворила…
Яна села на краешек постели, взяла меня за руку.
– Яна, скажи… как вы… с мужчинами, вы выходите замуж?
– Нет, мы никак не оформляем своих отношений.
– Совсем? А ритуал? Фиса мне что-то говорила, а я не запомнила.
– Ритуалом оформляют отношения только тогда, когда в паре есть человек. Я мутант… и у меня не может быть никаких отношений ни с кем, кроме мутанта.
– Как это… а если человек или боевик как Алекс?
– Есть один случай, но это только у королевы девушка-мутант вышла замуж за боевика ближнего круга. Был настоящий ритуал.
Она грустно улыбнулась, и мне показалось, что это настоящая грусть, за которой уже есть чувство. Я не решилась спросить – кто этот счастливчик, да и вовремя вспомнила, что всё кругом записывается. А Яна задумчиво посмотрела в окно и тихо сказала:
– У нас нет тех чувств, какие бывают у людей, мы не можем так чувствовать по своей природе.
– Яна, я не поняла – как это вы не можете чувствовать?
– Это не совсем то чувство, мы хищники и питаемся кровью, поэтому мы и любить не можем.
Её слова так диссонировали с грустной улыбкой на милом девичьем лице, что я ей не поверила – этого просто не может быть, как это не уметь любить? А я? Я человек, но умею ли я любить? Может поэтому мой разум так сопротивляется движению тела, он не понимает его, он не чувствует, не знает, что такое любовь.
Обедать идти я отказалась, сказала Яне, что не голодна. На её укоризненный взгляд пообещала, что попрошу обязательно, если проголодаюсь, или буду ужинать в двойном размере.
Я села на пол, и львенок включил мне море. Вот всё и объяснилось – встретились не просто два одиночества, два существа из разных вселенных, которые не только отличаются физически, невероятная мощь Амира тому свидетельство, но и самой организацией мышления, полным отсутствием возможности любить. Амир не знал любви, когда был человеком, а потом уже не мог ощутить её по своей сущности. И я, которой это чувство тоже не знакомо, вернее, не в той мере, которая может точно соответствовать определению. Нельзя сказать, что меня не любили совсем – меня не научили любить. Была только мечта, но и она не осуществилась. И теперь, когда я уже даже не мечтаю о ней, мне нужно научиться любви и помочь существу, неведомому мне.