Утром мама с папой уезжали работать. Несмотря на то, что я отпраздновал только девять лет, меня не боялись оставлять одного. Конечно, по соседству жила миссис Карла Додж, худенькая пожилая женщина, к которой мне было велено обращаться в случае опасности, – я ни разу не обращался, – но, честно говоря, миссис Карла не внушала впечатления человека, который мог бы меня защитить. Её плечи и голову вечно кутал платок, из-под него вяло болталась юбка, казавшаяся продолжением платка, она вся была как платок, и мне казалось, порыв ветра если не унесёт её в Орегон, то как минимум собьёт с ног. Она мне не очень нравилась; папа говорил, я просто не потрудился с ней познакомиться. Я ему верил, но до сих пор так и не смог уговорить себя сделать это.
В то утро я, как и всегда, вытянулся в кровати с закрытыми глазами и ощупывал мир: как всегда, где-то кричала сойка, должно быть, общаясь со своей немногочисленной стаей; надо мною ещё держался запах маминых жасминовых духов; солнце тоже привычно вошло в мою комнату ещё пару часов назад, и я пятками чувствовал, как нагрелся плед, валяющийся у меня в ногах.
Я медленно поднялся, зевнул и засунул одну ногу в тапочку. Второй не было видно, но я сообразил поискать её под кроватью. Вместе с ней там нашёлся мой фиолетово-зелёный попрыгунчик, машинка без колеса и пыль, которую я собрал в комок. Не придумав ничего лучше, я хлопнул по этой кучке, и пыль разлетелась в разные стороны, попав мне в глаза и рот, который я не успел закрыть. Вылезая, я стукнулся головой об кровать и хотел было застонать от обиды, но ведь дома никого не было, так что я просто на ощупь двинулся в ванную комнату, где плескал в лицо водой до тех пор, пока не стал ясно видеть. Потом я намазал волосы укладочным гелем – я знал, что так выгляжу взрослее. Раньше я крал папин, но родители, кажется, заметили это и стали покупать мне свой.
Я выбрал бело-синюю рубашку в клетку, джинсовые шорты и белые носки. Мама просила меня не надевать их, оставить для особого случая, но я решил, что сегодня как раз такой случай – как ещё назвать день, когда осталось ровно две недели до школы? Найденный под кроватью попрыгунчик я сунул в карман шорт; схватил, проходя через столовую, оставленный мамой для меня бутерброд, проглотил его в два укуса, обулся и вышел на террасу.
Мячик просился наружу, и я достал его. Осторожно уронил. Он отскочил от пола и прыгнул опять ко мне в руки. Я кинул мяч в пол уверенней, и в этот раз еле его поймал: попрыгунчик отскочил так высоко, что мне пришлось подпрыгнуть, и я едва не задел рукой совсем низко висящую лампу. После этого я решил, что играть с ним лучше на улице, и вышел.
