– Адептка Риате, – с плохо скрываемым глухим раздражением произнес глава нашего учебного заведения, – не ожидал, что мне повторно придется поднимать данную тему, но… Вы понимаете, что за подобное я обязан вас отчислить?
Лорд Риан Тьер, член ордена Бессмертных, Первый меч империи, магистр Темной магии и Искусства Смерти, устало и вместе с тем разгневанно смотрел на меня потускневшими черными глазами. Осунувшееся, словно потемневшее лицо, потрескавшиеся обветренные губы и укор во взоре.
– И долго вы собираетесь молчать? – Голос хриплый и, кажется, совсем простуженный.
Я опустила голову, говорить что-либо в присутствии посторонних мне не хотелось, а помимо нас двоих в кабинете находились: магистр Тесме, куратор Верис, леди Орис и главный библиотекарь господин Бибор. И учитывая, что я была поймана при взломе хранилища библиотеки, причем хранилища, предназначенного только для преподавателей уровня «магистр», да еще и использовала проклятие на самом господине Биборе, мне действительно грозило отчисление.
– Мне очень жаль, лорд-директор, – опустив голову, тихо произнесла я.
Мне действительно было жаль, но Дара помогать отказалась грубо и наотрез. Она вообще перестала со мной разговаривать. Магистр Тесме на все вопросы отвечал весьма резко: «Не лезьте в это, адептка Риате».
Риан…
Риан отсутствовал четыре дня, два из которых я просидела под домашним арестом в своей комнате. Одна, мучаясь от переживаний и беспокойства за него, и самое ужасное – чувствуя свою совершенную никчемность. Нет, я не оправдываю свой поступок, ни в коей мере не оправдываю, я просто больше не могла сидеть и ждать и решила действовать. Вот он – печальный итог…
Правила в академии строгие, я их нарушила. Не помогло даже вмешательство Окено, который сейчас мялся за дверью, отчего-то считая себя виноватым в случившемся.
– Вам жаль. – Лорд-директор тяжело вздохнул. – Это все, что вы желаете нам сообщить, адептка Риате?
Я желала сообщить больше, но не при всех.
– Хорошо, – устало произнес Риан, – ступайте, адептка Риате.
Вскинув голову, я недоверчиво взглянула на него, однако магистр смотрел исключительно на собственные размещенные на столе сжатые в кулаки руки. Но нет, словно почувствовав мой взгляд, на меня обратили внимание и напомнили:
– Вы свободны.
Мне ничего не оставалось, как молча развернуться и выйти, правда, пришлось приложить усилия, чтобы не хлопнуть дверью.
* * *
А в секретарской меня ждал Окено, который, опередив леди Митас, поинтересовался:
