– Найджел, милый, ты не мог бы убрать эту кислую мину? – матушка цедила слова сквозь зубы, ухитряясь при этом мило улыбаться и раскланиваться со знакомыми. – В кои-то веки выбрались все вместе!
Я старательно выдавил из себя улыбку. Исключительно ради того, чтобы меня оставили в покое.
И какой демон дернул меня обратиться к отцу и попросить достать билет в театр? С другой стороны, особого выбора-то и не оставалось. Я уже полгода всеми правдами и неправдами пытался попасть в оперный театр имени Лойса Андарры, но безуспешно.
Деньги у меня имелись, но я не того полета пташка, чтобы сорить ими направо и налево и при этом не привлечь к себе внимания. А первое правило тех, кто не чист на руку, гласит, что следует всегда находиться в тени.
Мой дар метаморфа в этот раз тоже подвел. Я несколько раз под чужой внешностью пытался устроиться разнорабочим в театр, но у директора, кажется, был нюх на мошенников и аферистов – иначе его отказы я объяснить просто не могу. А я, между прочим, очень старался! Даже одежду сам шил, и все зря.
А тем временем мой заказчик уже терял терпение, о чем недвусмысленно намекнул наш посредник во время последней встречи. Не то чтобы я боялся своего заказчика, но на кону стояла моя репутация человека, который мог достать все что угодно в сжатые сроки. И эта репутация сейчас трещала по швам.
В общем, да. Пришлось обратиться к отцу, и он не подвел. Будучи ректором магической академии и имея широкие связи, отец умудрился достать места в боковое ложе на ближайшую премьеру, чему очень обрадовалась матушка. Так что этим вечером вся наша семья за исключением моих старших братьев-близнецов, которые несли службу на границе, наслаждалась оперой «Караван желаний».
На что только не пойдешь ради дела.
– Найджел, улыбайся, – змеей зашипела матушка. – Герхард, ну хоть ты скажи ему!
Отец подарил мне взгляд, полный сострадания. Вот уж кому не надо было объяснять, почему я съехал от родителей при первой же возможности, да еще и тщательно скрывал свое текущее место жительства. Не хватало еще внезапных визитов матушки в мою холостяцкую берлогу.
– Да он только своим ванканайским безделушкам способен улыбаться, – Эйса хлопнула меня сложенным веером по плечу. – Сомневаюсь, что Найджел хоть один раз посмотрел на сцену. Видели, как он люстру гипнотизировал? Как только не расплавилась под его пылким взглядом.
– Эйса! – внимание матушки моментально переключилось, что лично я воспринял как подарок покровителей стихий. Да уж, наша матушка никого не пощадит во имя славного рода Саттенли, и уж тем более не собственных детей.
