– яркие красные и оранжевые оттенки, символизирующие страсть, гнев, решимость.
Пепельные (Калциды) – тёмные, почти чёрные оттенки, сопровождающиеся пепельным налётом. Это знак глубокой скорби, потери и принятия. Лишь те, кто пережил горечь утраты, могут обладать таким излучением.
Кристаллические (Рефлекторы) – прозрачные, зеркальные излучения, которые отражают чужие чувства, но не показывают собственные. Эти люди часто теряются в других, не зная, кто они на самом деле.
Пульсирующие (Импульсники) – изменчивые, колеблющиеся излучения, меняющиеся от яркого к тёмному, от спокойного к агрессивному.
Безизлучательные (Нули) – самый редкий и загадочный тип. Люди, не имеющие излучения, лишены явных эмоций. Это как пустой экран. Они бывают восприняты обществом как «неполноправные» или «несуществующие», не обладающие своей личной идентичностью. Без излучения Лира была одним из таких людей. До конца излучения были не изучены и каждый раз человечество сталкивается с новыми их проявлениями.
Девушка наклонилась ближе, всматриваясь в себя, будто надеялась найти хоть отблеск в зрачках. Пусто. Как будто кто-то аккуратно стёр из неё все цвета и запахи.
– Может, если выглядеть нормально, всё само собой вернётся, – пробормотала она.
Она оделась медленно, как будто каждое движение было частью ритуала. Руки дрожали, когда она застёгивала пуговицы на серой рубашке. Волосы собрала в небрежный пучок. На лице – никакой косметики, кроме туши. Чёрная линия под глазами – тонкий барьер между ней и внешним миром. На кухне чайник свистнул, пронзительно, раздражающе. Словно пытался напомнить о себе. Она наливала чай механически, смотрела, как из чашки поднимается пар – он был живым, лёгким, и имел излучение. Бледно-голубое. У пара было излучение. У неё – нет. Она сидела за столом, не касаясь чашки, обхватив руками колени, как ребёнок. Тишина в квартире была слишком плотной, словно заполнила собой всё пространство, даже между мыслями. Она чувствовала, как она проникает внутрь, капает в сознание, размывает очертания. Словно она растворяется – и ничто не остаётся. Лира вышла на улицу с осторожностью, как будто мир стал агрессивнее, плотнее. Соседка с третьего этажа, Мария, сияла тёплым жёлтым светом, как всегда. Она толкала коляску с вечно улыбающимся малышом и махнула рукой:
– Доброе утро, Лира!
Лира попыталась улыбнуться. Губы дрогнули, но не послушались. Она кивнула.
– Утро.
Мария вдруг нахмурилась. Её излучение дрогнуло, как свеча на сквозняке. В глазах мелькнуло что-то странное – лёгкое беспокойство, смешанное с жалостью.