- Да, только, когда она на мне, я сама чувствую себя реликвией! Которой самое место не в ЗАГСе, а в семейном склепе... Ну, ма-а-ам!!!
Но та была неумолима. С мягкой улыбкой, не слушая возражений, ведь она всегда лучше знает, как надо, мама пристегнула пожелтевшее от старости украшение к белоснежному свадебному платью и отступила, удовлетворённо любуясь моим напрочь испорченным внешним видом.
- Идеально! Это станет изюминкой твоего образа! - с восхищением заключила она.
Я скривилась, брезгливо, со всё нарастающим раздражением разглядывая эту пакость, кляксой расползающуюся на моей груди. "Ладно, сниму в ЗАГСе, перед самой церемонией!" - подумала мстительно и натянула на губы смиренную улыбку, чтобы усыпить бдительность родительницы. Что поделаешь, уж такая у меня мама! Проще согласиться и потихоньку сделать по-своему, чем спорить и переубеждать.
- Ах, какая ты красивая! - смахнула слезинку маменька, обходя меня по кругу, а потом позвала отчима: - Андрей, иди посмотри, какая у нас тут невеста и захвати фотоаппарат!
Я закатила глаза, представляя, как теперь они оба станут водить вокруг меня хороводы, фотографируя в разных ракурсах. Не то, что бы я сильно не любила фотографироваться, просто охватившее вдруг, непонятно из-за чего, плохое предчувствие, мешало полностью расслабиться. Эх, скорей бы уже Максим приехал, в его присутствии мне всегда становилось спокойнее и плохие мысли уходили на задний план.
Однако до появления жениха оставался ещё целый час, который нужно было как-то продержаться и не выдать своё внутреннее состояние. Тут немного помог отчим. Заметив мой усталый вид и нервные движения, мужчина отнёс это к предсвадебному мандражу и предложил выпить чая с мелиссой. Я согласилась. И пока мама с мужем ходили на кухню, постаралась разобраться в себе и успокоиться.
Что же не так? Откуда это непонятное чувство, словно вот-вот случится ужасное? Неужели из-за свадьбы? С чего бы? Жениха я люблю, мы с ним уже давно встречаемся и пожениться хотели ещё зимой, сразу после новогодних праздников, только... Мой взгляд сам собой упал на стоящую на полке фотографию в рамке с косой траурной лентой. Папа... Папочка...
Глаза наполнились слезами, а грудь сдавило, казалось бы, уже успешно пережитое чувство потери. Как бы я хотела сейчас с ним поговорить, обнять... Но теперь это невозможно. Полгода прошло, а я до сих пор не могу смириться и иногда мысленно с ним болтаю. Никогда больше тридцать первое декабря не будет для меня тем счастливым праздником, который я всегда любила. Отныне этот день станет очередной годовщиной без него.