— Но мы не слышали… — тихо прошептала Фрэнни, пытаясь защитить брата.
— Что? — выцветшие от старости светло-голубые глаза Томаса сузились.
— Я все понял, — торопливо ответил Джеймс, сжав губы.
— В таком случае, ступайте. У вас десять минут на то, чтобы привести себя в порядок и явиться в обеденный зал. К нам приехали гости...
***
На памяти Франчески и Джеймса это был первый раз, когда в замок их отца, Эдуарда Кавендиша, графа Сеймурского, приехало целое семейство: Вильям и Дарлин Кавендиши и их дети — Ричард, которому уже исполнилось десять лет, и шестилетняя Анна.
Гости. Событие почти чрезвычайное. До сих пор в Райли редко принимали посторонних. И уж тем более с детьми.
Семья графа жила очень уединенно, несмотря на высокий статус и богатство. Почему? Кто знает. Но один раз Джеймс слышал, как конюх и горничная говорили про какое-то проклятие. Только подробностей узнать не вышло — не помогли ни расспросы, ни библиотека. В книгах ничего не было, слуги яростно все отрицали, а отец и вовсе приказал всыпать сыну двадцать розог за попытку заикнуться о семейной тайне. Бесстрашная Фрэнни подошла с вопросом к матери, но та разрыдалась, после чего Джеймса выпороли еще раз, даже несмотря на заступничество сестры, в которой родители души не чаяли.
Вызнав, где дети услышали о проклятии, граф тем же днем уволил и горничную, и конюха, а с остальными, видимо, провел беседу, потому что с тех пор никто и никогда даже не заикался о страшной тайне, довлеющей над родом Кавендишей.
Джеймс и Фрэнни много фантазировали на этот счет, но ничего определенного до сего дня так и не узнали. Тем сильнее был их интерес к гостям. Мало ли, вдруг кто-то из приезжих проговорится.
Дети понятия не имели, зачем приехал Вильям Кавендиш. Его ведь даже родственником сложно было считать — семь поколений прошло с тех пор, как разошлись ветви семейного древа. Общая фамилия — вот, пожалуй, и все, что их объединяло теперь.
В обеденную залу Франческа вошла, испуганно цепляясь за руку брата. Взгляды сидящих за столом обратились к ним. Дети поздоровались и уселись на пустующие места. Опустили глаза, стараясь до поры не привлекать к себе внимания.
Юного Ричарда Кавендиша посадили рядом с Фрэнни, и девочка старалась даже не смотреть на него лишний раз. Он тоже не искал общения, но когда детей, наконец, отпустили погулять, они радостно ухватились за возможность пообщаться с гостем, удрав из-под родительской опеки. Со взрослыми осталась лишь маленькая Анна, а потому все благоприятствовало непринужденной беседе, точнее, маленькому допросу с пристрастием.