Я удивленно подняла бровь.
– Ты видела птиц, которые гуляют по нашим улицам, Осень? Галок, голубей, воробьев?
– Видела, конечно.
– А обратила внимание, что они не такие, как в других городах? У воробьев розовые грудки, галки на свету отливают зеленым, а голуби пестрые, как павлины. Местным жителям они так примелькались, что их необычное оперение никто не замечает. Зато приезжим оно сразу бросается в глаза.
– Ты сказал, что оперение придумывает человек.
– Да! Я заметил его в Старом парке в прошлую субботу. Смешной такой парнишка. В красной кепке и оранжевых ботинках. Сидел на скамейке и что-то рисовал на картонках акриловыми красками. Я заглянул ему через плечо и увидел фиолетовую галку и серо-желтого голубя. А потом точно такие птицы появились на соседней аллее.
Я хихикнула. Нет, он не поэт. Он – сказочник. Или сумасшедший. Лично я предпочла бы первое.
– А сегодня я встретил тебя, – продолжал парень. – По радио сказали, что с сегодняшнего дня в городе начнутся дожди, однако за окном солнечно и сухо. Думаю, леди Осень, хорошая погода держится потому, что вы все еще здесь.
– Погода испортится сегодня вечером.
Лицо Алекса стало серьезным.
– Из-за того что ты уедешь?
Я кивнула.
– Жаль. Октябрь в этом году так прекрасен… Может, задержишься еще хотя бы на недельку?
– Нет, – покачала головой в ответ. – Я и так пропустила все сроки. Дольше мне оставаться тут нельзя.
Я посмотрела в окно. На улице возле золотых кленов стоял темноволосый мужчина в сером наглухо застегнутом пальто.
– Это за тобой? – спросил Алекс, выглядывая в окно вслед за мной.
– Да.
– О… Тогда поторопись. Похоже, этот господин не любит ждать.
– Он ждал меня полгода, – сказала, вынимая из кошелька купюру, чтобы заплатить за кофе и пирог. – Тут у любого закончится терпение. Но прежде, чем я уйду, скажи-ка мне, Алекс, чем пахнет зима?
– Хвоей, – улыбнулся сказочник. – И мандаринами. А еще бадьяном и карамелью.
Я улыбнулась и встала из-за стола.
– До свидания, Осень, – махнул рукой парень. – Возвращайся в следующем году.
– Непременно вернусь, – серьезно ответила ему. – Только я не Осень, Алекс. Я – Весна.
Мы шли через перелесок по тропинке, усыпанной опавшей листвой. Дорожка была такой узкой, что шагать приходилось, тесно прижавшись друг к другу. Впереди ждал путь домой, однако мне очень хотелось хотя бы ненадолго продлить этот солнечный день, свежесть октябрьского воздуха, терпкий запах чьего-то костра и нашу тихую прогулку – бесценную драгоценность в череде нескончаемых дел.
– Персефона, что за юноша сидел вместе с тобой в кафе? – спросил у меня муж.