Деревянные полы лениво поскрипывали, сочиняя свою музыку в такт моим босым шагам, голые ноги противно ныли и умоляли поскорее укутать их в теплые носки. Я с удовольствием удовлетворил их просьбу, в процессе обнаружив дырки на больших пальцах (все как у людей). Черные джинсы в обтяжку, теплый серый свитер с горлом и старые замшевые кроссовки – мой выбор сегодня. Стало тепло и уютно. Теперь музыка скрипучих полов находила в моем сердце отклик, а не раздражение.
Моя квартира (если я имею право называть ее своей) большая и просторная, в ней четыре уютных комнаты, они обставлены антикварной мебелью (слишком антикварной, предметы интерьера буквально рассыпаются при прикосновении: все тут напоминает о том, что жизнь всего сущего на Земле конечна и безрадостна). В доме, само собой, имеются и более удачные квартиры, но я выбрал эту, потому что тут есть ванна и работает водопровод. На четвертом этаже, например, рабочий водопровод сохранился только в одной квартире, из-за чего возникает много забавных ситуаций. И еще у меня целых четыре комнаты, многие тут ютятся в одной/двух.
В моем «антикварном» (гниющем) комоде помимо старости и насекомых, имеются элегантные костюмы и дорогие туфли, оставленные тут предыдущими владельцами столетия назад. Туфли переливаются словно бриллианты своими лакированными пузатыми боками, а костюмы выглядят до ужаса стильно и необычно. Жаль только, что я не люблю такую одежду, ухаживать за подобными вещами и носить их, как по мне, неудобно, намного проще надеть футболку и джинсы. И все же для некоторых реликвий старого мира я иногда делаю исключение. В большом (и тоже слишком «антикварном») шкафу у двери висят платья и шубы. Периодически я надеваю их и не потому, что ассоциирую себя с женщиной… нет, просто ношение вещей противоположного пола не противоречит моей философии… Я вообще против разделения гардероба на мужское и женское. Такое разграничение кажется мне странным. Ну и несмотря на то что я не особо забочусь о своем внешнем виде, мне иногда хочется выглядеть необычно или даже… скорее вызывающе. Мне абсолютно непонятно, откуда во мне появилась такая потребность, но я даю ей себя проявлять, а она взамен не превращается в невроз. В этот раз я надел на свой теплый свитер короткую черную шубку с меховым воротником.
Пыльное зеркало в коридоре отражало бледного, худощавого, парня в несуразной шубке поверх грязного свитера: все так, как я и привык. Мне нравится разглядывать свое отражение, и я не вижу ничего предосудительного в этой любви: часто изучаю свои глаза, скулы, иногда подолгу оцениваю образы в одежде, реже просто рассматриваю себя без особой цели. Последнее обычно бывает, когда мне становится грустно, тогда я смотрю в зеркало и говорю сам с собой, воображая, что пыльное изображение – кто-то из моих друзей или знакомых. В одиночестве очень сложно победить тоску и грусть. Они только сильнее будут въедаться в сознание. Человек существо социальное, как ни безотрадно мне это признавать.