– Сама виновата, – буркнул я, нехотя отхлебывая из контейнера.
– Чего виновата? Я виновата? – взвилась было она, но вовремя притихла, искоса поглядывая на стража. – Если бы ты не влез, я бы такое сегодня рассказала! Вы бы животики надорвали со смеху!
Сверля меня ледяным взглядом, она до побелевших костяшек на замерзших пальцах вцепилась в теплый контейнер с баландой. Согреться это не помогало, только остужало и без того не сильно горячую похлебку, но привычка была сильнее. Когда-то Жанна была красивой и даже наверняка роскошной брюнеткой, сейчас же от былого остался только высокий рост и красивые пронзительные глаза.
– Вот-вот. Только смеха нам и не хватает.
– Ничего. Сейчас тебя взгреют за то, что влез раньше времени, тогда не посмеешься, тогда наплачешься! Думаешь я просто так говорю? Я тут уже давно. Знаю, что к чему. Насмотрелась на умников, вроде тебя…
– Итак, продолжим! – громогласно объявил я и мы с Жанной одновременно повернулись к стражу. Я уже знал, что никакого наказания не последует, а Жанна продолжала ломать комедию.
Страж никак не отреагировал на мои слова. Сторожившее нас чудовище едва напоминало огромного, сейчас черного, богомола с бесчисленным множеством конечностей. Маленькая треугольная голова судорожными рывками вращалась и дергалась вверх-вниз, будто создание бил нервный тик. Хлысты тонких щупалец беспорядочно метались, многочисленные опоры постоянно топтались на месте, выбивая какую-то дьявольскую чечетку. Казалось, охранник не обращал на нас внимания и был занят решением своих непостижимых задач, но на самом деле страж контролировал все вокруг. От его сенсоров не ускользало ни одно слово, ни одно движение, а может даже и ни одна мысль – мы это выяснили давно и навсегда усвоили жестокий урок. Стоило лишь заикнуться, а то и просто подумать о неповиновении или причинении вреда кому-то, как он мгновенно оказывался рядом и сперва нещадно хлестал бичами щупалец, а при повторении – просто уволакивал виновного на переработку. Нас гнали следом, чтобы заставить смотреть, как несчастного живьем превращали в питательный биораствор, который тут же распыляли в атмосферу.
Я снисходительно посмотрел на Жанну и беззвучно обозвал ее лгуньей. Она все поняла по движению губ, вспыхнула, но ничего поделать уже не могла. Ей пришлось смириться с участью слушательницы.
– Значит, никто не услышал, когда планета закричала. Разве что точные приборы на биостанциях зафиксировали странный всплеск активности подопытных растений да некоторые цветоводы заметили, что их любимые орхидеи в горшках одновременно вздрогнули, будто по их нежным листьям пробежал электрический ток. Кому довелось в то мгновение находиться лесу, ощутили легкую дрожь под ногами и пробежавший по спине холодок секундной паники. Да еще собаки и кошки по всему миру на какое-то мгновение будто обезумели, став всего лишь мимолетным инфоповодом. Для всех остальных эпохальное событие прошло незамеченным. Самое обидное, что среди этих «слепых» и «глухих» оказался и я сам – тот самый человек, который многие годы призывал прозреть и услышать других…