— Отправляйся в их замок — тебя уже будут ждать. Я всегда держу слово, Кардо.
— Благодарю, госпожа.
***
Процессия Туата выехала из скалистого разлома ровно в полночь, и время замерло, остановилось. Выносливые грациозные кони, украшенные лентами и цветами, несли своих всадников призрачными дорогами, стлался под копытами туман… Пролетали мимо дремучие чащи и залитые лунным светом луга, неслись по ветру сухие листья. И запах вереска горчил в воздухе.
Карлик Кардо, принарядившийся для такого случая в бархатный камзол и зелено-алый плащ с меховой опушкой, ехал в свите короля Туата, восседая на пони — не вышел он ростом, чтобы оседлать длинноногую лошадь Высокородных сидов.
Проносились мимо столетия и королевства — но ничто не прельщало карлика, и лишь однажды, когда процессия ехала по Броселианду, волшебному лесу, воспетому в легендах, забилось сердце Кардо сильнее, и что-то будто позвало его из темного ельника. Тихий девичий голос, пронизанный отчаянием.
Заросли папоротника чуть дрожали от ветра, доносились запахи смолы и костров, что жгли люди на вершинах холмов, дабы уберечься от злого колдовства фей, и в этот миг Кардо принял решение — именно здесь он расстанется с Высокородными, чтобы продолжить путь в одиночестве.
Ему снова показалось, что кто-то зовет на помощь, кричит — звонко, отчаянно. И Кардо, даже не простившись с Высокородными, свернул в сторону Броселианда. Никто не стал его удерживать, и вскоре туман поглотил процессию Туата — они скрылись в другом волшебном холме, чтобы продолжить свое путешествие.
А карлик направил пони по узкой тропе, засыпанной еловыми шишками и иголками. Ехал он по темной чаще, но не сбивался с тропинки — глаза его видели в темноте, неспешно пробирался маленький всадник через волшебный Броселианд, а зов о помощи раздавался все громче.
И вот закончился лес, уже и рассвет вставал над холмами, заливая луга и вересковые пустоши розовым нежным светом. Облака казались золотистыми каравеллами, плывущими по алому шелку небес, а вдалеке возвышались башенки красивого замка. Флаги трепетали на ветру, но разглядеть их цвета не было возможности. Крик, набатом отзывавшийся в голове Кардо, стал еще громче — карлик мог даже определить, в какой из башен находится несчастная пленница.
Тронув поводья, Кардо поехал по зеленому морю трав прямиком к замку.
***
Зарешеченное окно давало совсем мало света, и в комнате Эстрель, запертой в высокой башне злым королем, царил сизый полумрак. Плененная фея сидела у окошка, чтобы лучше видеть вышивку, над которой сейчас трудилась — шелковые нити горели золотом и серебром, красивым узором ложась на ткань. Эстрель вышивала платье для матери короля — а возле стены алел ворох атласа, которым нужно было заняться после этого наряда. Эстрель устала, пальцы ее были исколоты, но король был неумолим — ничто не может сравниться с работой фей, и поэтому он заставлял свою пленницу трудиться почти без сна.