– Китти, перестань вертеть головой! – одернула меня няня, беря под локоть железной хваткой. – Смотри вперед и держись с достоинством!
Я с достоинством закатила глаза. Господи, ну почему я всегда нахожу себе проблемы на ровном месте?
Толпа увлекла нас в сторону тронного зала. Чтобы попасть туда, нам пришлось пройти через галерею с широкими окнами, откуда открывался прекрасный вид на пустошь. Голые кряжистые деревца, с узловатыми раскидистыми ветвями, которые наверняка напугали своими жуткими тенями ни одного обитателя замка. За узкой полоской «сада» начиналась сама пустошь: бескрайнее поле, покрытое серым почти голым кустарником, кое-где разбавленным огромные мшистыми валунами. Ну а дальше, на уровне линии горизонта, начинались болота, о чем свидетельствовал густой туман, казавшийся отсюда зеленоватым. Чудная картинка, что и говорить.
* * *
Наконец, тронный зал. Мрачный, как и весь остальной замок. Высокие своды из серого камня, холодный блеск рыцарских доспехов, расставленных вдоль стен, темно-зеленые бархатные портьеры, наводящие на мысль о тех самых покрытых мхом валунах, и, конечно, окна, выходящие на серую невзрачную пустошь. Просто праздник жизни какой-то.
Правда, гости окружающего их уныния не разделяли и весело переговаривались, смеялись, собирались в группы. Музыканты на помосте разминались и что-то тихонько пиликали. Лакеи бегали по залу с огромными золотыми блюдами, накрытыми серебряными крышками. Надеюсь, они заранее пересчитали все тарелки.
Кстати, забыла сказать, трон в тронном зале тоже был. На нем даже сидел какой-то человек. Вот только король ли он? Поначалу мне показалось, что туда, ради шутки, посадили наряженного шута. Худой пожилой мужчина с длинными седыми волосами, лохматый и небритый. Правда, голову украшала корона, хоть и набекрень. Странно, что она не сваливается, когда он трясет головой. Одет мужчина был в дорогую одежду, но какую-то неопрятную. Возможно потому, что ее владелец постоянно вытирал рот рукавом. Да и очень неаккуратно размахивал кубком с вином, который зажимал в руке – на одежде то и дело появлялись новые бурые пятна.
Трон стоял на возвышение, к которому вели ступеньки. И на одной из верхних ступеней, у ног мужчины в короне, сидел юноша, весьма странной наружности. Во-первых, он сидел, сгорбившись и прижав колени к груди. Черная как смоль голова его была патлатая, челка закрывала глаза. Время от времени молодой человек начинал раскачиваться взад и вперед. Впрочем, человек на троне относился к нему с крайней приязнью и все время протягивал всякие лакомые кусочки, а тот принимал и съедал их, зажимая угощение в кулачках, как зверек.