«Любая достаточно развитая технология неотличима от магии».
Третий закон Кларка.
«Чуть более 1 % человеческой ДНК кодирует белки, отвечающие за почти все важные биологические процессы в организме. Еще 7 %, предположительно, участвуют в переключении генов, кодирующих белки – в разное время, в ответ на разные факторы и в разных частях организма. Остальная часть генома – это остатки эволюционного материала, ее можно назвать «мусорной» ДНК». Остальная часть генома – это остатки эволюционного материала, ее можно назвать «мусорной» ДНК».
Из отчета исследователей-генетиков Оксфордского университета (Великобритания), 2014 год.
«С точки зрения пчелы, она просто живёт своей жизнью, и только пасечник знает, что на самом деле она собирает для него мёд. Пчела никогда этого не поймёт, потому что пасечник выходит за пределы ее масштабов мышления».
Автор неизвестен
* * *
Темно. И холодно. Ч-черт, да что ж так холодно-то?
Онемевшие пальцы скользят по шершавой, задубевшей простыне. Запястьем касаюсь обжигающе холодного металлического поручня, и по телу пробегает судорога от озноба. Кое-как разлепляю веки, пытаюсь приподняться.
Голова тяжелая, как гиря, шея без подушки затекла до ломоты в позвонках. Поворачиваюсь на бок. Справа – слабый колышущийся отсвет от приоткрытой двери. Он выхватывает из полумрака голую стену, до половины отделанную кафелем. Рядом – закрытый шкаф и тумбочка, на ней тускло поблескивает какая-то медицинская утварь. Над головой нависла, как НЛО, массивная шайба светильника с выпуклыми линзами.
Я что, до сих пор в операционной? Но, похоже, ночь уже на дворе.
Мозг пронзает догадка, от которой сердце невольно замирает, будто оцепеневшая от страха птаха, а потом начинает колотиться с удвоенной скоростью.
Я что, снова оказался ТАМ? Нет, нет, нет… Нет!!
Делаю глубокий вдох, стараюсь успокоиться. Взгляд мечется по стенам, расчерченным причудливым узором из теней и пятен света. На несколько секунд зажмуриваюсь, чтобы не отвлекаться ни на что, кроме собственных эмоций и ощущений.
Годы тренировок дают о себе знать – вспышку паники удается погасить в зародыше. Пульс постепенно нормализовался. Но тут откуда-то издалека, сквозь толщу стен, донесся истошный женский вопль, расслоенный гулким коридорным эхом. Я непроизвольно дернулся. Приподнялся, сел, опираясь на поручни. Все пришлось делать медленно – руки дрожат, локти подгибаются от слабости.
Замер, прислушиваясь. Показалось?
Крик не повторился – наоборот, все стихло, только за окном, плотно закрытым рулонной шторой, шумят порывы ветра и злого дождя – будто горсти песка в стекло бросают. Похоже, град. И крупный. Одна за другой полыхнули две молнии, на доли секунды отпечатывая на стене тень от перекрестья оконной рамы.