«Старинные легенды предрекают нам смерть. Предания древних королевств уходят корнями в глубину веков. Но даже им не была известна история моего выживания. Всем казалось, что участь принцессы — быть счастливой и всеми любимой. Вот только эта сказочка не про мою семью. В мире, наполненном светом, всегда должна таиться тьма. И грехи всей расы дроу возложены на наши плечи. Существа, не способные ни на что, кроме убийств. Кажется, для них не будет счастливого финала… Тогда слушайте же мою историю... О погибели и вечной любви!»
— Отец, кто он? — я с удивлением смотрела на растекающееся пятно крови. — Это слегка отличается от игрушек, которые ты мне дарил прежде.
— Один из отпрысков того грязного выскочки, который посмел возомнить себя лучше нас, — ответил он, и я услышала звук ломающихся костей. — Я привел его сюда, чтобы как следует воспитать, а потом выставить на обозрение рас.
Стоило жестоким словам слететь с губ отца, как я в мгновение ока узнала личность загадочного юнца. Потому что во всем мире не было более раздражающих и ненавистных отцу существ, чем клан Эрнергар. Он всеми фибрами своей души презирал магов, которым было предсказано уничтожить наш род. Король-тиран, воспитывающий из раза в раз точно таких же полоумных правителей. И все это без малого три столетия.
— Тогда я могу с ним развлечься? — вздернув бровь, я внимательно посмотрела на родителя. — Это же мой подарок на день рождения? Или у тебя на него другие планы?
— Ты хочешь его себе? — удивленно посмотрел на меня отец.
— Хочу, — склонив голову набок, тихо, но уверенно произнесла я.
— Ты же знаешь, что будет, если он умрет раньше, чем я закончу эксперимент? — он навис надо мной пугающей тенью.
— Ты убьешь меня, точно так же, как моего старшего брата, когда тот не смог выполнить твое задание, — без тени иронии ответила ему.
Подчиненные, повинуясь малейшему движению отцовской кисти руки, утащили юношу за волосы. На руках и ногах мальчишки висели ограничители силы, сковывающие его и не позволяющие колдовать. Однако дух и упрямство, исходящие от юнца, были настолько сильными, что его бессилие и беспомощность было лишь в иллюзорных мыслях отца. Это неоспоримый факт… Когда его вели в темницу, он пытался убить взглядом не только отца, но и меня, действующую кронпринцессу.
— Он умрет от моей руки, — кинул мне отец.
— Папа, — воскликнула я и топнула ногой, — это мой праздник. Как ты смеешь его портить?
— Закрой рот и уйди с глаз моих долой, — он одним быстрым жестом приставил к моему горлу меч. — Или захотела сдохнуть в такой день.
