В темной бездне, как слепые рыбы мрака, ворочались багровые тени: объемные, странные, пугающие. Меня вычленяло из странного мира тягостно и неохотно. Я с испугом начал чувствовать тяжесть тела, плотный, как вода, воздух, свои огромные размеры.
Воздух в мире, куда я воплотился из того, предыдущего, теплый, настоянный на запахах свежего кофе и жареных яиц с ветчиной. Я ощутил себя непостижимо длинным, как горная цепь, и тяжелым, как земная кора. Во мне бродили скрытые в глубинах реки, что-то поднималось астрономически неспешно, я расширялся, как Вселенная, расширялся и расширялся, а затем так же неспешно начинал схлопываться, и это схлопывание происходило с неспешностью геологических процессов,
Где-то шлепали босые ноги. Женский голос напевал нехитрую песенку. Чувствуя себя несколько странно, я сделал знакомое усилие, ощутил, как вверх пошли плотные кожистые шторы, собираясь, как жалюзи, в гармошку. Впереди и со всех сторон свет. Что-то горит, как железо в горне, прямоугольное, брызжущее искрами. Оттуда выстрелили и кольнули в глаза лучи звезды, некрупной, но достаточно близкой. По коже упругой волной прошло ее горячее прикосновение, а тем временем я начал ощущать помимо своего материального тела еще и нечто мягкое внизу, шероховатое, прогибающееся.
Осторожно посмотрел вниз. Под веками сдвинулись глазные яблоки, связанные канатами нервов с укрытым за толстыми костями черепа мозгом. Взор упал на крупное тело млекопитающего, все еще дикого: шерсть, когти, мышцы, жилы, – но уже не добывающего пищу когтями и зубами, ибо когти в процессе быстрой эволюции стали плоскими и превратились в ногти, шерсти недостаточно, чтобы укрывать тело от холода, здесь явно умеют пользоваться шкурами и другими одеждами…
