Говорят, раз в сотню лет небо замирает и теряет цвет. Тогда открывается Вуаль – невидимая завеса между живыми и теми, кто дышит по другим законам. Одни твердят, что в этот день можно услышать голоса мёртвых, другие – что заблудившаяся душа никогда не вернётся обратно. Старухи пугают детей страшилками о затмении, но все равно в каждом доме в этот день закрывают окна и прячут зеркала под тканью.
Сирен считал это глупостями. Ему не нужны были сказки, когда впереди – экзамены и наставления хранителей. Он всегда был серьёзен, любил порядок и книги.
– Ты слишком скучный, – дразнила его сестра Лина, – будто тебе уже сто лет, а не шестнадцать.
Она была его полной противоположностью. Где он – сухой и строгий, там она – живая, лёгкая, смеющаяся. Лина любила сидеть на крыше дома и смотреть на звёзды, слушать старые легенды и верить, что за ними скрыта правда.
В тот день солнце клонилось к закату быстрее обычного, будто спешило спрятаться. Воздух становился густым и неподвижным, птицы замолкли. По улицам ходили люди с тревожными лицами: кто-то заколачивал ставни, кто-то бормотал молитвы, кто-то клал соль под порог.
Сирен поморщился:
– Всё это суеверия. Мир не изменится только потому, что луна закроет солнце.
– А вдруг изменится? – улыбнулась Лина и подбросила в ладонях яблоко. – Ты всегда думаешь, что знаешь всё. Но есть вещи, которые нельзя выучить по книгам, книги тоже пишут люди.
Сирен хотел возразить, но в этот момент заметил, что свет и правда странно меняется. Краски будто выцветали: красное становилось серым, зелёное – пепельным. Даже воздух дрожал, как перед грозой.
Лина посмотрела в сторону леса, где стволы деревьев казались серебристыми в сгущающихся сумерках. В её глазах плясало озорство.
– Вот бы проверить легенду, – сказала она с насмешкой. – Может, там и правда есть Вуаль?
Сирен нахмурился:
– Даже не думай. Это просто страхи для детей.
Лина рассмеялась – звонко, как будто никакие тени не могли её напугать.
И на этом день затмения только начинался.
Сирен никогда не любил спорить с Линой. Её смех был как ветер – он сдувал все его доводы, ломал серьёзность и оставлял его растерянным. Но сегодня всё было иначе: слишком много теней, слишком густой воздух, слишком явное чувство, что мир вокруг живёт по чужим правилам.
– Лина, хватит глупостей, – сказал он резко, когда они свернули с дороги. – Уже поздно. Нам нужно домой.
