«Защитить тебя от него – мое личное решение, а не приказ коммандера. Моя система требует сделать это прямо сейчас, когда тебе плохо».
«Нет! Скрагов код!»
Проклятый код, проклятая программа, из-за которой все пошло наперекосяк.
Ошибка, которая обошлась мне слишком дорого…
Стоя в холле главного управления КРАУ, я смотрела на Рико и пыталась разгадать, что на самом деле творится в его начиненной электроникой голове.
Программа не могла переписать саму себя и ввести новые обстоятельства. Она в любом случае подчинялась заданным ранее алгоритмам.
У нее не было главного, что отличает робота от живого существа, – настоящих чувств и свободы выбора, которую мы обычно не ценим даже в мелочах.
Искусственный интеллект никогда не поднимется на один уровень с нами.
Наверняка разработчики КРАУ это тоже знали, и их все устраивало. Целью являлось получение машины, которая не использует эмоции в качестве аргумента и выполнит первоначальную задачу при любых измененных внешних данных.
В тот момент, когда я меняла настройки киборга, обстоятельства были совершенно иными, как и мои чувства. Тогда я действительно всей душой желала избавиться от ментальной привязки к Шеннеру, не зная о нем правды. Я понимала – для этого понадобится очень сильное чувство, которое перебьет прочие эмоции. И лишь сейчас до меня дошло, что им стала ненависть, вот только не к киборгу – он всего лишь запоздало и неуместно выполнил мой же приказ.
Я ненавидела человека, который сейчас находился в кабинете главы КРАУ, Логана Альмаро, подчиняющегося напрямую лишь правительству конфедерации. Самого Альмаро почти никто из агентов и не видел. И то, что нас сегодня вызвали в главное управление, являлось исключением из правил.
На это повлияло то обстоятельство, что на днях Максвелл Дейтон догнал и уничтожил цель «номер один», набрав максимальное количество баллов для повышения ранга. Правда, я очень сомневалась, что кто-то ему поверит.
Практически сразу после взрыва появились истребители кронексиан, и коммандеру пришлось сматываться в гипер, посему непосредственных доказательств смерти Кэссиана Шеннера, кроме записи уничтожения корабля, он не имел. И я искренне надеялась, что ему не зачтется этот «подвиг».
Смущало меня и другое: в новостях туманности так и не объявили о смерти правителя, а его отсутствие на Терминусе трактовали срочным полетом в «освобожденный от влияния конфедерации» сектор. Скорее всего, это было сделано для предотвращения передела власти. Быть может, его тело все еще искали. Я не имела достоверной информации. И не хотела ее знать, до сих пор тешась призрачной надеждой и опасаясь горького разочарования.
