Вечная жизнь. Бессмертие. Люди говорят об этом так, будто понимают, что это такое. Будто у них есть выбор – умереть или продолжать жить. День за днём, год за годом, век за веком.
Я сидела за барной стойкой модного ночного клуба. Глухой грохот басов казалось, вытеснял сам воздух, а стробоскопы, словно в припадке, выхватывали из кромешной тьмы обрывки лиц, блеск потной кожи, затуманенные взгляды. И в этом шуме был свой порядок, свой симфонический хаос, за которым я наблюдала, как зритель со своим вечным билетом.
Мою грудь стянул корсет, а бедра скрывал тонкий лоскут шелковой ткани. Мои голубые глаза выхватили в толпе юных тел молодую девушку, сидящую за столиком в VIP-зоне.
Охота началась.
Ведь я, в отличие ото всех, кто прожигал эту ночь под громкую музыку и звон бокалов, действительно бессмертна. Но всё имеет свою цену. Чтобы жить вечно, мне нужно питать свое тело чужой кровью.
Да, я – вампир. Нежить, кровопийца, упырь, вурдалак. Я существую так уже два века. Охочусь, пью кровь и продолжаю жить.
Я смотрела на свою жертву, не отрываясь, не замечая ничего вокруг. Девушка купалась в своих планах на будущее; она знала до часа, где будет через неделю, с наивным трепетом беспокоилась о поездке на море через полгода. А в следующем году она намеревалась выйти замуж. Девушка радостно показывала подруге фотографию белого платья на телефоне, и её пальцы скользили по экрану с той бережностью, с какой я, кажется, прикасалась к лицу возлюбленного в веках, давно превратившегося в прах. Моя жертва была свято уверена, что всё это – свадьба, море, бесконечная череда завтрашних дней – непременно с ней случится. Она не допускала и тени мысли, что её хрупкий мирок может рассыпаться в пыль за одно мгновение, за один мой вздох. Она вела себя так, будто смерть обойдёт её стороной. И в этой слепой уверенности таилась та самая сладость, которую я чувствовала на расстоянии, словно запах спелого плода.
Яркий свет стробоскопа выхватил её улыбку. Девушка была счастлива от самого предвкушения будущего, смаковала его сладкий вкус. Будущее, в котором всё хорошо и безопасно.
Этот вкус не растает, пока я не выпью её жизнь до последней капли.
Я сделала глоток терпкого, тягучего напитка. Легенды врут. Я могу жить как обычный человек: есть, пить, заниматься любовью. Никто не догадается о моей природе, лишь прикоснувшись к моей коже или заприметив мою улыбку. Нет никакого свечения в глазах, ожогов от серебра – только лёгкая изжога от чеснока. Я такая же, как они, но только я знаю, точно знаю, что такое бессмертие. И это знание было тяжёлым, как свинцовый плащ, наброшенный на плечи, невидимый для всех.
