15 февраля 1942 года, Полдень. Мурманск. Сводная эскадра особого назначения. Гвардейский ракетный крейсер «Москва».
Обогнув охваченную войной Европу, оставив позади изумленных итальянцев, разъяренных немцев, до смерти напуганных англичан, и ничего не понявших американцев, хмурым зимним утром эскадра особого назначения вошла в Мурманск.
Первой, вслед за эскортным сторожевиком, на внутренний рейд вошел гвардейский ракетный крейсер «Москва», несущий, кроме Андреевского флага, вымпел главкома РККФ. Этот факт сам по себе был способен вызывать фурор. Но вслед за «Москвой» у бочек швартовались «Североморск», «Ярослав Мудрый», «Сметливый», на мачтах которых также развевались Андреевские флаги. Все это вызывало у очевидцев ощущение чего-то сюрреалистического, нереального. Рядом с этими кораблями лидеры «Ташкент» и «Харьков» под флагами РККФ казались небольшими и совершенно обыденным, хотя их корпуса также были раскрашены футуристическим цифровым камуфляжем.
Практически одномоментно Северный флот обрел совершенно другие качество и мощь. До прихода особой эскадры его силы состояли всего лишь из эсминца типа «Новик» дореволюционной постройки «Валериан Куйбышев» и четырех эсминцев-«семерок» советской постройки: «Грозный», «Громкий», «Гремящий», «Сокрушительный». Еще два «новика» – «Карл Либкнехт» и «Урицкий» – находились на долговременном ремонте на 402-м заводе в Молотовске.
За всем этим парадом внимательно наблюдали не очень доброжелательные глаза с борта британского легкого крейсера «Нигерия», который должен был выйти в море вместе с обратным конвоем QP-7 еще два дня назад, но задержался под предлогом «неисправности машин».
Этот факт показывал, что, возможно, не все было ладно в датском королевстве, ибо и сроки прихода особой эскадры в Мурманск, и сама информация об эскадре держались в строжайшем секрете и были известны только узкому кругу лиц в штабе СФ. В данный момент Британская империя после скоропостижной смерти Уинстона Черчилля находилась в тяжелом положении. Новый премьер-министр Клемент Эттли не обладал таким политическим капиталом, как усопший «Уинни», и формула антигитлеровской коалиции «США и Британия плюс СССР» стремительно превращалась в «США и СССР плюс Британия».
И не требовалось быть кадровым офицером Роял Нэви, чтобы понимать, что русские привели сюда это соединение с невыясненной до конца боевой мощью только лишь для того, чтобы полностью обезопасить от немецкого воздействия трассу Северных конвоев.
Этой зимой русская армия уже изрядно потрепала вермахт под Москвой и на Юге, а русский флот мощным ударом разгромил сунувшихся в Черное море итальянцев, потопив два линкора и принудив к капитуляции крейсер. Причем английской разведке так и не удалось установить, каким образом у русских получилось почти одновременно уничтожить два огромных и мощных итальянских корабля. Пугала как сама неизвестность, так и то, что в следующий раз на месте итальянских могли оказаться британские линкоры.
