В поселке Талгой больше всего Северцева поразило наличие самого настоящего салуна, какими их показывали в американских вестернах.
В принципе цивилизация добралась и до этого небольшого – в тридцать дворов – алтайского поселка, если судить по телеантеннам и тарелке спутниковой связи на здании управы, однако российской глубинке больше приличествовало бы наличие бара или на худой конец русского бистро, ставшего модным заведением почти во всех городах страны, но никак не салуна с гордой вывеской «Белый бык». Естественно, Северцев не преминул завернуть в это заведение, чтобы, во-первых, поужинать по-человечески после двухдневной сухомятки, во-вторых, выяснить историю появления в здешних краях, расположенных всего в сорока километрах от монгольской границы, «американского» салуна.
В Талгой Северцев прибыл из Акташа, а туда – из Горно-Алтайска, прожив в этом небольшом городке около двух недель. А вообще он путешествовал по Алтаю уже третий месяц, безуспешно пытаясь разыскать следы «клада», якобы оставленного здесь Александром Македонским. Точнее, одним из полководцев Александра, завернувшим на Алтай во время Индийского похода.
Легенду о «кладе» Северцев услышал сначала от своего приятеля-археолога, исходившего Алтай вдоль и поперек в поисках древних курганов. Приятель раскопал около двух десятков курганов, нашел множество ценнейших свидетельств существования на земле Алтая древней цивилизации «белых ведунов», потомков гиперборейцев, но «клада» не обнаружил. Однако был уверен, что сокровища, награбленные армией Александра во время военных походов по Ближнему Востоку, существуют, и привел несколько фактов, свидетельствующих, по его мнению, в пользу этого предположения.
Во-первых, в некоторых курганах были найдены древнеперсидские монеты, которые могли попасть в эти края только с армией Александра. Во-вторых, кое-где в курганах были похоронены воины, опять-таки судя по их доспехам и одежде, явно служившие в армии Александра. В-третьих, легенда о «кладе» передавалась из уст в уста на протяжении по крайней мере трех последних столетий, а такие легенды на пустом месте не рождаются.
А поскольку Северцев был «птицей свободного полета» – то есть делал то, чего желала его душа, он вдруг заинтересовался рассказами приятеля и решил заняться поисками «клада Александра» вплотную.
Олегу Северцеву пошел тридцатый год. Он окончил Московский инженерно-физический институт, отработал полгода в Курчатовском ядерном центре и ушел из него после аварии на одном из подземных исследовательских реакторов, получив приличную дозу радиации. Ему грозили белокровие, лейкемия и в конце концов тихая смерть от острого лейкоза. Однако к нему в больницу из Ярославской губернии приехал дальний родственник дед Пахом, которому исполнилось более ста лет, осмотрел тающего на глазах парня, ощупал его тело и уехал, не сказав ни слова. А на другой день Северцев почувствовал прилив сил и желание жить.
