Хрипло щелкнул хрустальный ключик. Длинноногий конь с гривой из пружинок гордо прошелся от одного угла стола к другому. На самом краю механическая игрушка замерла, развернулась и направилась обратно.
– Браво, мой принц. – Изобретатель хлопал в ладоши, но на его лице не было одобрения, лишь каменное спокойствие.
– Механический конь, – небрежно отозвался черноволосый мальчик, поймав игрушку, спрыгнувшую со стола прямо ему в ладонь. – Думаю, сестре понравится. Она всегда радуется безделушкам.
Сестра принца не выходила из своей комнаты неделями. Болезнь, пришедшая в город из пустоты, не пощадила девочку, сделав ее хрупкой и белой, как фарфор. Каждое утро изобретатель приносил маленькой принцессе новую игрушку, чтобы она ненадолго забыла о болезни. Усевшись на мягкий ковёр, девочка заводила механизм хрустальным ключиком, и игрушка начинала прыгать, бегать и танцевать перед ней. Принцесса смеялась, а изобретатель наблюдал за ней с порога.
Сегодня девочка получила в подарок механического коня.
– Я сделал его для тебя. – Принц поставил перед сестрой механическую игрушку. Резкими движениями выбрасывая копыта, конь направился к девочке.
– Какое чудо, какое чудо! – воскликнула принцесса.
Глава 1
Силуэт в утреннем тумане
Часы на башне пробили полночь. Гулкое «дон-дон» пробежало по площади и сползло туда, где в подземной мастерской трудилась Элиза. Перебросив на спину короткую рыжую косу с завитком на кончике, она склонилась над новым механизмом. Длинное узкое тело и четыре тонких крыла – два больших и два поменьше. Бабочка. В детстве Элиза каждый год на день рождения получала в подарок живую бабочку в банке. Синие, оранжевые, салатовые – все они казались прекрасными, хотя и радовали недолго.
Однажды, на очередной день рождения, Элиза попросила отца подарить ей книги. С тех пор она чинила часы и игрушки, копила деньги и вскоре купила подземную комнату с низким потолком, чтобы открыть собственную мастерскую. Жила Элиза недалеко от своей мастерской, но домой возвращалась редко. Она любила работать по ночам, щурясь при свечах и вдыхая запах плавящегося воска. Огонек придавал любому металлу желто—оранжевый оттенок, и Элизе казалось, будто она работает с золотом.
Механическая бабочка, лежавшая перед изобретательницей, порхала бы в банке изо дня в день. Однако она никак не хотела взлетать, а если и взлетала, то не порхала, а носилась по комнате, врезаясь в стены и громко звякая. Элиза никак не могла научить свои создания летать. Механические кошки, сделанные ею, хрипло мурлыкали, когда их гладили по спинкам, лошади гарцевали, собаки виляли хвостами, но бабочки и птицы не умели летать. Каждый раз всё заканчивалось одинаково: Элиза пряталась от собственных игрушек, а потом собирала по мастерской шестеренки и тонкий мятый металл.
