Перемены погоды всегда плохо действовали на меня: болела и кружилась голова, я становилась вялой и злой, как осенний дракон, много спала. Вот и сейчас тепло сменилось резким похолоданием и дождями. В Северной Неверии такое обычно происходило на пару недель раньше, но этим летом жара держалась до последнего, как полк в обороне.
Я собирала запас лечебных кореньев на зиму, когда голова закружилась особенно сильно. Оглянувшись на наш дом, стоящий на окраине Замошья, поняла, что не дойду, поэтому решила присесть и попить водички из походной фляги. Фляга, старая и изрядно помятая, принадлежала отцу и ужасно мне нравилась. В конце концов, она стала моей, а папа купил себе новую: богатую, отделанную серебром и замшей. У капитана районной стражи должны же быть преимущества перед простыми служивыми?
Но едва я опустилась в траву, и духмяный аромат накрыл меня кружевным платом, перед глазами потемнело, а затем ослепительно вспыхнуло. Я услышала чей-то отдаленный крик и треск пламени. И потеряла сознание.
Очнулась от воды, льющейся на лицо. Вскинулась, отмахиваясь, и поняла, что папа крепко держит меня за плечи. Пахло гарью, откуда-то сверху раздавалось отчаянное мычание.
- Вот этого я и боялся… – прошептал отец, и добавил несколько крепких слов, которые мне знать не полагалось.
- Что? – не поняла я. – Это Зорька мычит?
Я огляделась, и с изумлением обнаружила нашу корову на раскидистом дубе. Она застряла между ветвями и мычала скорее возмущенно, чем испуганно. И, слава богу, застряла вверх головой, а не копытами!
Повернувшись в другую сторону, с еще большим изумлением увидела сарай, в котором мы хранили запас сена, полыхающий с такой силой, будто на него дыхнул дракон.
- Па-а-ап! – протянула я. – Что произошло?
Он поднял меня и повел к дому.
- Сарай уже не потушишь, – спокойно произнес он, – а вот корову надо спасать. Тебе придется посидеть в своей комнате, дочь, пока я не вернусь из Белозерья с магом Квачем.
- А… – начала было я, но, разглядев его выражение лица, замолкла.
Такое выражение я видела у него только однажды – на похоронах мамы.
- Из дома не выходи, поняла? – сказал отец, садясь за руль онтиката и заводя мотор. – Я тебя запру на всякий случай.
Судя по крикам, раздававшимся с заднего двора, соседи уже бежали тушить сарай и ахали, заметив угнездившуюся на дереве Зорьку. Та отвечала.
Онтикат фыркнул и уехал. Дракон, поселившийся в его артефакте после Великого пакта, заключенного между нашими народами пятьдесят лет назад, был настоящий самодур. Поэтому онтикат брал с места в карьер, не давая шанса попрощаться, и иногда ехал не в ту сторону. Но не сейчас.
