ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. КТО ЖЕ ЗНАЛ, ЧТО ВСЕ ТАК ПРОИЗОЙДЕТ
ПРОЛОГ
Величайшее несчастье – быть счастливым в прошлом.
Аниций Манлий Северин БОЭЦИЙ
Испытания кромсают жизнь на куски.
И никто из смертных не догадывается,
что все это лишь для того,
чтобы кому-то там наверху было
проще протолкнуть ее на тот свет…
(Фома Сутулый, колдун белого круга)
Обшарпанный серый дом был ужасен даже сейчас, когда солнце светило не по-зимнему ярко. Но Лена, не ощутив никакого страха, проскочила мимо корявого фасада и, повернув за угол, вошла в широко распахнутые двери. «Приемные покои», мельком прочла она и остановилась у стола, за которым сидел бородатый охранник. Он был уже пенсионного возраста, с приметным животиком. Изо рта торчал кончик спички. Увидев Лену, охранник набычился и, нехотя оторвав от стула массивный зад, громогласно вопросил:
–– К у д а?!..
–– В неврологию, – Лена достала из кармана лист бумаги, быстро развернула его и положила на стол.
Охранник подцепил лист пожелтевшим от курева ногтем и, осторожно подтянув к себе, не поднимая головы, пробурчал:
–– Аг-а, ну, пожалуйста. Сменная обувка есть? – он вздернул густые брови и уставился на девушку.
Лена прихватила из дому два йогурта, бутылку минеральной воды и суп. Ричард с детства любил суп со звездочками и Лена, зная об этом, успела наскоро сварить его и наполнить горячим варевом металлический термос. Она все успела взять с собой, только вот о сменной обуви почему-то совсем забыла.
–– Нет, – помотав головой, ответила Лена.
Охранник ловким движением перебросил изжеванную спичку из одного угла рта в другой, открыл ящик стола и достал из него голубого цвета сверточек.
–– Бахилы. Пять рублей за пару, – сверток упал аккурат на пропуск.
Лена поставила сумку на стол. Расстегнула молнию и достала кошелек. На дне повидавшего многое на своем веку кошелька лежала всего одна пятидесятирублевка. Это все, что осталось от последней зарплаты.
–– А меньше нет? – продолжая жевать спичку, спросил охранник.
–– Только пятьдесят, – честно ответила Лена.
–– Ээ-э… в следующий раз приносите нормальные деньги.
–– Конечно, – согласилась Лена.
Получив сдачу бледными на вид пятаками, девушка поднялась по лестнице на второй этаж и, остановившись у двери, прочла без всякого удовольствия: «Отделение неврологии».
Здесь было слишком душно. Лена, пробираясь длинными мрачными коридорами к палате номер восемь, расстегнула три пуговицы на кофточке. За поворотом она едва не столкнулась со старичком, передвигающимся по коридору на костылях. Потом она увидела двух медсестер. Они тащили капельницы и о чем-то шумно говорили. Перед лестницей Лена остановилась – «Палата интенсивной терапии». Она узнала палату и даже невольно содрогнулась, вспомнив, что Ричарда, как только он оказался в больнице, положили именно сюда. С Ричарда сняли все – золотую цепочку, перстень, серебряный крестик и маленькую раковину каури (на суровой нитке). Врач тогда сказал: «Заберите все это, а мобильный телефон принесете после того, как его переведут в другую палату». Лена положила вещи Ричарда в карман и спросила вполголоса: «Что с ним?». Врач пожал плечами, ответив: «Пока ничего конкретного сказать не могу. Через пару деньков что-то прояснится». Лена заплакала. Врач сдвинул брови и ушел, ничего больше не сказав.
