Нет, не Хаджа я Насреддин.
И вор багдадский мне, увы, неровня.
Я столько городов ногами исходил,
С карманов зазевавшихся вытаскивая «золото».
Доверчивые люди мне – как воздух,
И я ворую так же, как дышу,
Хоть иногда меня терзает совесть,
А я как будто бы ее не нахожу.
Романтика у вора по карманам
Звенит, как будто песня, медяками.
И если вдруг поймают, я не стану,
Как душу, выворачивать карманы.
«Эй, люди, ну а кто здесь без греха?
А ну-ка, покажите мне того!»
И якобы печальная слеза
Со звонким плюхом упадет на пол.
«Здесь все мое, а ну-ка – докажите!
А раз не можете, то разговор короткий…
И неужели вы меня лишите жизни?
Что скажут ваши верные потомки?
Вот это правильно, конечно, невиновен!
Я просто проходил здесь меж рядами…
Спасибо, люди добрые, на добром слове…
Все успокоилось, затихло? Ну и ладно…»
Пока один плевался обвиненьями,
Другие защищали по уму,
Мне удалось обшарить сумку первого,
Ну и еще какую-то суму.
И, в настроении хорошем пробираясь
На выход с рынка, чтобы подсчитать улов,
Навстречу девушка прошла, слегка касаясь,
Красивая, как сотня сладких снов!
Ух, я б, конечно… Стоп – пусты карманы!
Вот это уровень, вот это разворот…
Ах ты, негодница, не на того напала…
Куда ты делась? Вот же в рот енот!
Однако вместо денег лишь визитка:
«Звони, дружок, есть для тебя работа».
Конечно, хлипкая теперь удачи нитка,
Но любопытно все же, может, скажет что-то?
Впустую день прошел, но так бывает…
В руке – визитка, телефон – в другой…
И вот уж пальцы номер набирают.
«Ох, что я делаю, оно мне надо и на кой?»
На том конце приятный женский голос:
«Привет, дружок, спасибо за звонок…
На рынке ты сегодня как автобус
Прошелся по маршруту между строк,
Но если что-то вдруг захочешь посерьезней,
То надо встретиться на улице, в кафе.
Да поскорей, иначе будет поздно,
Я буду ждать тебя за столиком в «Заре»».
