1. Глава 1
Глава 1
Нет на свете для доброй хозяйки в благословенном Астанапуре — да что там в Астанапуре, во всей великой Велкве-таар! — более бесполезного, вредного и опасного растения, чем солнцедар. Никакого толку от проклятого цепкого кустика с сотнями мелких колючек, а вот хлопот и позора не оберешься! Зазеваешься или прихворнешь, как дыхание Велкве-Таар тут же занесет через ограду невидимое семечко, и оно прорастет между каменных плит. Стоит соседям углядеть колючее недоразумение — и мигом покатится дурная слава.
«Это которая? У той, что перед порогом солнцедар вырос?»
Если уж сказали про кого-нибудь «у него во дворе солнцедар вырос» — прощай, доброе имя! Во всех городах-оазисах Велкве-Таар такими срамными словами поминали только самых никчемных хозяев.
Гудри взмахнул заступом и точным ударом снес крохотный росток ненавистного растеньица, пробившийся меж высокой оградой и плитами заднего двора. Грубым тяжеленным заступом орудовать неудобно — не отцовской саблей махать — но что поделать? Пока Гудри на страже, ни одного солнцедара не будет во дворе! Никто не посмеет сказать о матушке худого слова!..
Конечно, не след потомку знатного рода Меджахаров заниматься столь низким делом. Однако после того, как караван с отцом и старшими братьями сгинул в песках Велкве-таар, большой богатый дом вблизи Верхнего города и дворца шайхиншайхов приходил в запустение. Все слуги, кроме старого верного Якира, разбежались. Мама почти целый день лежала одна-одинешенька, жаловалась на беспощадное солнце и несчастливую судьбу.
Гинтрун Меджахар давно мечтала бросить все, продать дом и уехать вместе с сыном в родной город, к сестрам и отцу. На особняк удачливого купца зарились многие, и звонких монет от его продажи хватило бы с лихвой для найма крепкой охраны. Верные стражники уберегли бы караван от нападения злобных дэвов и беспощадных юхридов. Но где бедной вдове взять силы и решимости для многодневного путешествия по горячим пескам?.. Кроме того, тела отца и старших сыновей так и не нашли. Ни один стряпчий не одобрил бы купчую, да и сама безутешная Гинтрун еще лелеяла слабую надежду увидеть мужа живым и здоровым, но с каждым прожитым днем эта надежда таяла как мираж, насланный коварным ай-юхридом.
Гудри закинул заступ на старый ковер, уселся сверху и дернул бахрому.
— Амун-таар, — позвал Гудри и повторил. — Амун-таар… — Волна пробежала по пушистому ворсу, и юноша произнес в третий раз. — Амун-таар!
Ковер неспешно поплыл над брусчаткой. Взлетать высоко запрещено было строго-настрого — ковер стелился не выше колена, и Гудри внимательно обшаривал взглядом стыки каменных плит, отмостку вдоль дома.
