Отвратительный прерывистый писк вырывает Алена из сна. Он лениво нащупывает возле койки будильник и грубо вырубает его. Еще пару минут бы подремать…
Но сквозь непрерывный гул системы обеспечения газового состава прорезается раздражающая музыка и какой-то слащавый голос – заработало радио. Диктор с родной планеты желает всем доброго утра. Рассказывает о курсе валют, последних политических событиях, прогноз погоды. Все это интересно, но совершенно лишено смысла. Пусть сигнал и распространяется со скоростью света, сюда он все равно доходит с задержкой в три года.
Ален нехотя сорвал с себя покрывало и поднялся. Усевшись на койку, он спустил босые ноги на холодный пол. Бодрит.
Растерев ладонями лицо и взъерошив волосы, он встал. Но делал это медленно, чтобы не подлететь и не врезаться в потолок. Хоть на корабле и была искусственная гравитация, но лишь тридцать процентов от привычной.
Выйдя из каюты, что была всего четыре кубических метра, он свернул в санитарно-гигиенический блок. Облегчился, умылся, почистил зубы. Всю жидкость унесло в блок переработки. Через два десятка часов она будет очищена и пригодна для очередного использования. Можно даже пить. Поначалу это вызывает рвотный рефлекс, но через пару лет перестаешь об этом думать.
Далее – мостик. Ален неторопливо шел по едва освещенному коридору. Но это не было проблемой – маршрут был заучен еще несколько лет назад. Перед поворотами Ален замедлялся, чтобы не влететь в стену. И вот он перед дверью. Машинально нажал на кнопку. Прошуршала пневматика. Перед Аленом кабина корабля с несколькими большими окнами, дающими обзор на сто восемьдесят градусов.
Когда открывшийся пейзаж видишь впервые – это завораживает, захватывает дух. Сотни звезд Млечного пути. По бокам видно другие далекие галактики, которые иногда собираются в цветные скопления.
Но когда смотришь на это постоянно на протяжении десяти лет, перестаешь романтизировать. Первый восторг проходит, и между ярких мерцающих звезд начинаешь видеть черную бездну. Поначалу она пугает. Но потом привыкаешь. А со временем это превращается в зудящую обыденность.
Между Аленом и бездной армированное, закаленное стекло. Способно выдержать чуть ли не ядерный взрыв, что не сильно обнадеживает – порой попадается метеор, несущийся со скоростью в пару десятков километров в секунду. Едва ли такое стекло защитит от столкновения с ним. Но, правды ради, ничто не защитит. Разве что атмосфера планеты. Так что риск всегда есть, и довольно высокий, но и платят весьма неплохо.
Ален медленно вошел в кабину. Датчики отследили его движение. Сработала автоматика, герметичные двери закрылись. Кабина была защищена сама по себе. Даже если остальная часть корабля развалится, тут можно укрыться и продержаться пару недель. За это время может кто-то успеет среагировать на сигнал бедствия.
