Маленькая Ри каждую ночь видела яркие сны. Утром, грея руки о кружку с кофе, перекатывала во рту воспоминания, как цветные леденцы, выбирая, что она расскажет сегодня Эдде. Некоторые она записывала в одну из своих толстых тетрадок, аккуратно выводя круглые буквы с большими завитушками.
Ри, бывало, путалась, какие события происходили с ней на самом деле, а что приснилось, да и во сне иногда не могла разобраться, спит ли она. И поэтому придумала проверку – нужно было посильнее оттолкнуться от земли. Летать она могла только во сне.
Можно было бы ожидать от нее рассеянности, свойственной задумчивым натурам, но Ри была ответственной серьезной девочкой, старалась изо всех сил, чтобы никак эту рассеянность не выдать.
Ри всегда росла очень медленно, и что забавно, продолжала расти и сейчас, совсем понемногу, когда все сверстники ее уже давно достигли своего предела.
Ее мать в свое время водила Ри к разным врачам. Все они говорили, что ребенок в порядке, но ее физическое развитие замедлено. Поэтому и теперь, в свои двадцать с хвостиком, Ри приходилось быть вдвое серьезнее, чтобы выглядеть старше. Она старалась изо всех сил, притворяясь, что она такая же, как все. Использовала много косметики, одевалась строго, но маскировка не всегда работала. Впрочем, у нее была Эдда, высокая сильная Эдда, с длинными черными волосами, прекрасная как валькирия, уверенная в себе и смелая.
Сложно было представить их жизнь так, чтобы девушки существовали по отдельности – они даже родились в один день, в одной больнице. Их матери дружили, и всю сознательную жизнь эти две девочки были вместе. У них и нянька была одна на двоих: родители решили, что так будет проще и дешевле, так что и детские сказки у них были одинаковыми.
Девочки так отличались друг от друга, что им даже незачем было ссориться, и всегда было о чем друг другу рассказать. Конечно, маленькая Ри иногда завидовала Эдде, у которой были другие подруги, а потом и ухажеры, которым она то отказывала, то приглядывалась внимательно, но редко встречалась долго – слишком уж была она сильной и требовательной.
Может быть, это именно из-за сказок Селены, их няни, которая гуляла с ними, делала уроки в начальной школе, кормила и играла, – все эти сны Ри, ее мечтания наяву, толстые тетрадки в клеточку, с которыми ей приходилось время от времени сверяться, чтобы не запутаться в яви. Но Ри совершенно точно знала, что не в Селене и ее длинных мудреных историях причина. Сны были задолго до Селены – или, по крайней мере, до ее сказок.
