Что же чувствует человек, осознавая, что его свобода выбора – лишь иллюзия? Смешанные чувства, однако. Опустошение… отчаяние. Наверно, потеря себя. Потому что все победы и достижения, которыми раньше гордился, как и то, чем дорожил в жизни, отныне кажутся бессмысленными. И даже личность. Ведь мне казалось, что именно я вершитель собственной судьбы. Что именно я выбирал свой путь. Но сейчас понимаю: то, кем я стал – это лишь кропотливый и, не постесняюсь этого слова, безжалостный труд Высших сил, которые подбрасывали побольше испытаний на моём пути. Пернатые засранцы, кому обычные люди в отчаянии молятся. Те, кто вызван защищать Землю и её обитателей. Но только не меня… А ведь когда-то для меня было в диковинку увидеть перед собой Верховного Архангела или выпить пива с Гавриилом.
Возможно, что эта планетка и люди им действительно дороги, но когда речь идёт о существовании всей Вселенной, эти ребята довольствуются простым правилом. Цель оправдывает средства. И неважно, сколько крови прольётся. Неважно, через что придётся пройти тому, кто вообще не хотел оказаться в роли пешки. И эта пешка я…
Семь лет нелёгкого пути из боли и крови, и вот я у цели. Стою ночью в поле, омываемый проливным дождём, а в голове проносятся обрывистые картины моей иной жизни после 16 мая 2011 года. Жизни, в которой я, оказывается, был простой марионеткой. Без выбора, но с какой-то целью, которая до последнего оставалась мне неведомой. Потому что путь этот предрешен изначально. И я должен был оказаться в этом поле у Вайоминга, чтобы смотреть в пустые глазницы оленьего черепа. И даже отчаянные игры со временем оказались бессмысленны.
Я разменная монета этого мира, которая изо всех сил старалась избежать судьбы, но в итоге сдалась и теперь смотрит в лицо тому, кто или умрёт здесь и сейчас, или же положит конец этому миру. И тогда всё действительно станет бессмысленно…
***
– Я же тебе сказал, что никаких действий предпринимать пока не нужно. Всё, что требуется, уже сделано. Теперь надо ждать, – не меняя сурового выражения лица и разглядывая в руке сияющий камень, проговорил темноволосый мужчина в светлом костюме. Легкая щетина на лице и складка между бровей придавали его образу неисчезающей строгости. Складывалось ощущение, что он родился с таким грозным видом.
– А чья это вина? Кто виноват в том, что пострадали, пусть и плохие, но всё же люди!? Почему ты не разрешаешь мне поставить на место этого иноземца? Как он вообще сумел подобраться к мальчишке? – недоумевая, восклицал второй мужчина, который был явно младше первого. Одет он был в тёмно-серый костюм и был чернокожим, а его голову украшала гладкая лысина.
