Земля на рассвете ароматно дышала туманами по тихим оподольям лугов и берегов: краснопогожее летнее утречко широко зацвело над тайгой, над горами Енисейского кряжа.
Суббота была – день святой в том смысле, что сам бог велел смотаться на рыбалку. Так думал Алексей Причастин, молодой геолог. Он ещё с вечера всё приготовил: червей, обманки, запасной бачок бензина, винты и шпонки на всякий случай – на порогах и перекатах зубастые камни винты откусывают, шпонки срезают.
Закончив сборы, он спохватился: «Блёсны! Как я мог забыть?..»
Причастин в дом вошёл на цыпочках – жену не разбудить.
Однако она не спала. Обхватив руками беременный живот, стояла возле окна – лицо было тревожным.
– Алёша, смотри, что творится!
– А что там? – Он подошёл к окну. – Ох ты ёлки-шишки! Вот ни черта себе! Только что ни облачка. Откуда принесло?
Громадная диковинная туча – в виде красновато-рыжего дракона с чёрными подпалинами – медленно, громоздко выползала из-за дальнего хребта.
– Ты бы остался, – попросила жена.
– Привет! А кто свежей рыбки хотел?
– Расхотелось. Да ещё к тому же сон какой-то тревожный…
– Танюха! – Он достал коробку с новыми блёснами. – Мало ли, что нам приснится.
– Останься, – опять попросила жена и поморщилась. – Наверно, сегодня…
– Что? Что сегодня?
– А то! – Женщина устало улыбнулась. – Что ещё делают с пузом таким? На танцы, что ли, ходят? Рожать пора.
Он выронил коробку – блёсны брызнули по полу.
– Подожди, так это… – растерянно пробормотал, – рановато же ещё, врач говорил…
– Врачи не могут определить с точностью до минуты.
– Тоже правильно. – Причастин, присев на корточки, стал собирать блестящих, по полу разбежавшихся «жуков», оснащённых такими хорошими жаграми – двухпудовый тайменюка не сорвётся.
Собрал, закрыл коробку, потоптался у порога и руку поцарапал – одну и вторую. Руки у него работящие, крупные, с тёмной окантовкой под ногтями. Пальцы вдоль и поперёк исполосованы мелкими белыми шрамами – крючками и леской поранил. Интересно то, что «боевые» шрамы эти накануне рыбалки начинали сладковато зудеть, как сейчас вот.
Скрывая сожаление, он вышел в сенцы, болотники рывками сдёрнул и нехотя с большой своей фигуры стянул шумно шуршащую шкуру дождевика, кое-где простреленного угольками костров.
– Ну и чёрт с ней, с рыбалкой! – воскликнул, вернувшись в комнату. – Раз такое дело…
– Алёша, – укорила жена, – не надо чертыхаться, я же просила.
– Извини, забыл. Бог с ней, с рыбалкой.
– Вот! – улыбнулась Татьяна. – Так ведь лучше, правда?
