Глазные яблоки были трусливы и манерно убегали от вилки, которую я держал во вспотевшей руке. В этот момент я напевал песенку и пытался одновременно пить воду из графина, держа последний за шею.
Дерьмо, дерьмо, страна моя, весь мир покрыт дерьмом… – Пел я, захлебываясь водой.
Яблочки, изящным маневром очередной раз ускользнув от вилки, свалились с тарелки на мирно спящего под столом моей квартиры друга Петруху.
Чё надо?!
Взревел тот проснувшись, но увидев меня успокоился.
Я пнул его ногой в вонючем носке. Тот заскулил на манер собаки, с той лишь разницей, что вдобавок выпустил из ноздрей дурно пахнущий желтый дым.
Стиморол надо жевать. Потому как кариеса не будет.
Посоветовал я ему.
А он плавится в пасти, и к небу прилипает, как красная икра.
Проворчал Петруха.
Много ты, опоссум, красной икры слопал… – Её жрать вредно, там свинцу много.
Я подошел к окну и бросил в окно сначала графин, потом вывалился сам.
Когда я упал из окна двадцать второго этажа на асфальт, прямо на осколки графина, позвоночник мой хрустнул, череп раскололся и в левой руке и правой ноге сломались кости. Так же ребра треснув, пробили грудную клетку и вылезли наружу, но больше ничего плохого не произошло.
Эка незадача, подумал я вылезая из разбитого тела. Непрочно-то как делают, тьфу!
Ко мне в тот же момент подскочил рогатый, разбитной черт, в надежде получить мою душу.
Сдавать собираешься или как?
Спросил он тоном, каким старая бабулька просит забрать пустую бутыль из-под пива.
На реинкарнацию пойду.
Сказал я и отправился к дыре в небе, вокруг которой по окружности располагалась надпись: “Реинкарнационный отдел” – Да брось ты! На кой хрен тебе эта мука?
Гундосил черт, оценивающим взглядом рассматривая мою душу, которую я нес подмышкой.
Пошел вон, побируха! Работать иди кочегаром, лоботряс! А то в Аду холодно станет!
Озлобился я.
Черт отстал, бормоча что-то нецензурное.
За надувным столом в приемной отдела сидел сильно растолстевший ангел и чудовищно ел селедку. Крылья его были ухоженные, но маленькие по сравнению с его объемистой тушей и пушистые. Своим видом ангел производил ощущение облака.
Опять Гуллалеев! Ну чего ты все сюда таскаешься?
Возмутился ангел на удивление высоким голосом. И скормил остаток рыбы небесной кошке, полосатой, с розовыми безволосыми крылышками, напоминающими крылья летучей мыши.
Мне этот мир тоже не подходит!
Заявил я и пнул кошку, которая принялась обхаживать меня сужающимися кругами и хищно мяукать.
Ну!
Удивился ангел и вытаращил на меня выпуклые, водянистые глаза.
