Это был не простой разговор. Дело в том, что общение шло не на уровне слов, а сразу в понятиях и образах. И, прежде чем я успевал сформулировать мысль, уже получал ответ. Очень странное ощущение молниеносного диалога.
Гуляя по свободному пространству возле дачного массива в ожидании электрички, я заметил вдалеке над полем, на бреющем полете, быстро несущееся светлое пятно. Ни обман зрения, ни блик, ни зайчик света. День серый, пасмурный, бликовать было нечему. Лазерная указка не показывает ничего в воздухе. Сетчатка у меня в порядке, очков никогда не носил.
Пятно не просто двигалось, а зигзагами, иногда замирало, как будто задумывалось, и снова продолжало путь. Я никогда не видел шаровых молний, говорят, их движение тоже иногда приводит впечатление осмысленных действий. Когда пятно приблизилось метров на десять, стало видно, что это объемное образование с внутренней структурой и с ярким центром. Похоже, мой пристальный взгляд привлек внимание этой «молнии». Так мы и познакомились.
Все по порядку, изложу без эмоций. И сразу из того что узнал.
Плазмоиды, строго говоря, это всегда инопланетяне. Местных плазмоидов не существует. Наша планета еще не умеет вырабатывать такие формы жизни, не потому что она молода, молодо человечество. Как оказалось, мы почти не вышли из младенческого возраста. Речь о сознательном существовании.
Бывают плазмоиды – только безобидные наблюдатели, без обратной связи, они фиксируют увиденное. К ним в некоторых частях света привыкли и воспринимают как хорошую или дурную примету. Но есть довольно активные, способные взаимодействовать с окружающим миром и его обитателями и чрезмерно любопытные. Без труда проходят на секретные стратегические объекты, отключают системы охраны, локаторы, выводят из строя любое электронное оборудование. Могут испускать лучи, как сканирующие, так и поражающие, гравитационные. Могут ими притягивать предметы или даже останавливать самолеты в воздухе к ужасу экипажа. А объяснительные и докладные высшему командованию кажутся бредом и пахнет дисквалификацией.
Могут разделяться и летать по своим делам и затем опять соединяться. Это – или коллективные плазмоиды, путешествующие в одной оболочке, или один, но умеющий выделять часть сознательной плазмы. И то, и другое – высший класс. Понять, как дробится сознание на полноценные части, нам не дано. Мы пока еще очень далеки от понятия единого сознания в нас самих.
